Я иду к  месту выдачи багажа, краем глаз замечаю, что соседка спешит за мною. И даже замирает возле меня, оставив свою дочь в сторонке.

-Вы так и не назвали свое имя! – женщина упорна. Хорошее качество, мне всегда нравились люди, которые добивались своих целей, независимо от  платы. Правда, если это касалось не меня, моих дел, моей семьи.

-Да ладно? – наигранно удивляюсь. – Правда? – издевательски улыбаюсь. – А вам не кажется, что раз не назвал своего имени, то просто не хотел с вами знакомиться! Заметьте, я вам свое общество не навязывал, это вы постоянно дергали меня своими глупыми разговорами, своими бутербродами, когда вам противопоказано есть такую пищу! – намекаю на ее комплектацию. Лариса краснеет на глазах, кажется сейчас пар из ушей пойдет. Или от волнения женщина страдает повышенным давлением?

-Хам! – она еще пытается подобрать какие-то слова, но, видимо, фантазии не хватает, чуть ли не кричит: -Хач!

Я опешил от такого оскорбления. Рука дернулась для удара, но сжал кулак, резко отвернулся, увидел свой чемодан. Хватаю его и только делаю шаг в сторону выхода, меня окликают:

-Саид Ахметович! – мне преграждает путь полицейский.

Удивленно рассматриваю молодого представителя правоохранительных органов. Во-первых, откуда он знает мое имя? Во-вторых, зачем меня останавливать?

-Я попрошу пройти со мною!

-На каком основании? – внутреннее напрягаюсь, пытаясь сообразить, что за честь местной полиции меня трогать. За прошлые дела меня не имеют права задерживать, а новые их не касаются.

Нас обтекает толпа. Кто-то подозрительно косится, кто-то с любопытством смотрит, кто-то ждет   продолжения истории. К последним относилась  и ненавистная мне Лариса. Она стояла в стороне, смотрела на меня и ждала представления. Наверное, думала, что я буду возмущаться. Буду, но не на ее глазах. Вернее, буду разбираться очень жестко и по своим правилам. Живя в Дубае, никогда не терял связи с некоторыми людьми на родине, все  же  иногда тянуло вернуться и начать все с нуля.

Натягиваю улыбку, следую за полицейским. Стараюсь не придумывать, не додумывать себе причину моего задержания, всему свое время. Когда мы проходим стеклянные двери служебного входа, официальная улыбка превращается в искреннюю.

-Рома, придушу тебя! – кидаю сумку на пол, оставляю чемодан в сторонке, меня тут же сгребают в медвежья объятия, стискивают так сильно, что из легких вылетает весь воздух. –Ребра сломаешь, сукин сын! – хриплю, но этот бугай лишь смеется.

Бугай, он же Медведь, он же Медведев Роман Александрович, в прошлом бандит, в настоящем заместитель мэра города. Он тот самый парень, в которого я когда-то поверил, всучил в его руки всю мою власть в этом крае, предварительно грамотно внедрив мальчишку в свое окружение. Ромка был младше меня на пять лет, но жаждал быть лидером, лез в первые ряды, чем иногда дико раздражал. Но я видел в нем злого маленького бультерьера, который если вцепиться в глотку, хрен отцепишь.

-Очень рад твоему приезду, в прошлом году ты не смог прилететь! – Рома позволяет мне почувствовать свободу от его тисков, делает шаг назад.

Рассматриваю бывшего преемника, нынче хорошего друга, на его фоне выгляжу моложе своих и его лет. Рома вырос в ширь не только телом, но и лицом, я не позволял себе так расплыться. У меня был бзик, не хотел выглядеть на свой возраст, поэтому тренировки, жесткий контроль еды, воды, сна, работы, почти идеальный уклад жизни, лишь бы не вспоминать, сколько мне лет.

Правда, срывался, именно поэтому уезжал в Сочи и кидался во все тяжкие. Курил, как паровоз, устраивал сексуальные марафоны, девки потом не вставали, а уползали. Зависал с Ромой на различных встречах темной ночью, проворачивая недопустимые для дня делишки. Пили до поросячьего визга, пьяно талдыча друг другу: «Ты мне друг? Брат?». Было весело, приезжал домой «отдохнувшим» до такой степени, что Анна потом ходила за мною по пятам и уговаривала еще недельку дома отлежаться, оставив бизнес на Азамата и Али.