Когда я вернулся на пристань, наших там толком и не было. Лишь Арне Кормчий в очередной раз перестукивал доски, проверял их на крепость, да Облауд лежал и горланил песню во всю глотку.

– Пиво потечет снова!

Пиво потечет снова!

Пиво потечет снова!

В наших землях

На победу в битве,

На мясо и восторг

Давай выпьем

На наших землях![1]

Я махнул их рукой, забрался на борт, лег рядом с Облаудом и под его нескончаемый рев собрался было поспать. Ночью было не до того.

И только-только задремал…

– Альрик! – протрубил над ухом зычный голос.

Меня и Облауда аж подбросило. Я откатился к борту, выхватил нож и приготовился к бою.

– Альрик!

– Нет его, – буднично ответил Арне.

Возле «Волчары» возвышалась огромная фигура десятирунного сакравора, заплечного ярла Сигарра. Он же вроде как должен был выкупить твариное сердце, чтоб не стать изменившимся. Как тот великан. За его спиной топтался двурунный мальчишка едва ли старше меня.

– Ты! – сакравор глянул на меня. – Приведи Альрика!

– Откуда ж мне знать…

– Пошел! – рявкнул воин.

Опомнился я уже далеко от пристани. Чем это он меня так припечатал, что я себя не помня помчался выполнять приказ? Наверное, рунной силой ударил. От Флиппи давление было сильнее, зато команд он не давал, а тут четкий посыл.

Эх, скорее бы стать хускарлом и проверить свою мощь на Лэнне и Нэнне! Я бы посмотрел, как они друг друга дубасят!

Хёвдинга я нашел возле дома местного ярла, и вид у Альрика был не особо довольный.

– Снова на хуторе волкам хвосты крутить? Там только Видарссон руну поднимет.

– Может, в другом городе поискать? – предложил Вепрь.

– А толку? Там еще не знают о смерти Торкеля. Никто не доверит нам работу.

– Хёвдинг! Там это… сакравор… ну, который от ярла Сигарра, – выпалил я, подбежав к нему.

– И чего он?

– Тебя хочет.

– Зачем?

– Не сказал. Шарахнул силой, и я побежал.

Я говорил и сам злился на себя. Точно сопливый пацан, который толком объяснить не может, зачем его послал батя.

– Может, у него есть работа для нас…

– У десятирунного-то? – усмехнулся Вепрь.

Сакравор нетерпеливо мерил шагами пристань. Местные работники опасливо косились на его огромную секиру и дергались каждый раз, когда доски скрипели под его ногами. Увидев Альрика, Эрн подлетел к нему и навис угрожающей тушей.

– Беззащитный! Мне нужен твой корабль, – даже не прорычал, а прохрипел хускарл.

– Мы только-только прибыли, – ответствовал хёвдинг. – Сейчас думаем над несколькими предложениями…

Воин вытащил из заплечного мешка сундучок и сунул его в руки Альрику.

– Вот плата.

– И куда плыть?

– Обратно. К моему ярлу, – сакравор ткнул пальцем в двурунного пацана. – Вот этот карл принес весть, что ярл Сигарр мертв. Эта свинья Хрейн нарушил слово и убил его.

Альрик тут же посерьезнел, как и хирдманы.

– Он пошел против воли конунга?

– Против конунга, богов и чести!

– Ты должен поехать к Рагнвальду, потребовать суд…

– Нет! – взревел сакравор. – Я убью его собственными руками! Я обещал! Обещал Сигвальди, что позабочусь о его сыновьях! Старшего не уберег. А теперь и Сигарр… Как меня встретит в дружине Фомрира ярл? Что он скажет?

Хёвдинг помолчал, глянул на нас, на сундучок с серебром.

– Кай! Собери ульверов. Отплываем сегодня же.

Драккар не плыл. Летел.

Хьйолкег так и не смилостивился над нами, потому мы сидели на веслах. Сакравор греб с такой силой и упорством, что Альрик убрал трех гребцов с его стороны, иначе «Волчара» начинал крутиться на месте. С каждым рывком корабль словно перескакивал с места на место.

Даже четырехрунные карлы не могли поспевать за движениями Эрна. Мы уже по несколько раз сменили друг друга, а сакравор все греб и греб. Если бы он мог, то прыгнул бы за борт и толкал корабль руками.