– Сколько тут людей?

– Двадцать-тридцать, больше эта земля не прокормит. Остальные хутора еще меньше. Чтоб собрать тут войско, надо изрядно побегать.

– Тогда понятно, чего он в Сигарровы земли вцепился. На том острове можно и сотню прокормить, – сказал Альрик.

– У нас тоже жрать хотят. Что ж нам теперь – соседей идти рубить?

Нас заметила девчонка, вышедшая до ветру. Увидела и завизжала. Еще бы! Полтора десятка воинов, невесть откуда взявшихся.

Меня удивляла беспечность ярла Хрейна. Он так был уверен в собственной безнаказанности? Почему возле пристани не было воинов? Почему оттуда не подали сигнал в поместье? Хотя б огонь развели да дымом предупредили. Почему после визга девчонки из дома вышли лишь пятеро мужчин, хоть и с топорами в руках?

– Зовите вашего ярла! – бухнул сакравор.

Вперед выступил хускарл лет двадцати, чем-то смахивающий на Хрейна. Может, брылявостью щек, а может, нахальной рожей.

– Кто такие?

Эрн зарычал и двинулся было к нему, но Альрик придержал.

– Я Альрик Беззащитный. Со мной мои ульверы. А это Эрн, заплечный ярла Сигарра. У нас дело к твоему ярлу.

– Ярл не говорил, что ждет гостей.

Хвит за спиной хёвдинга округлил глаза и кивнул в сторону Хрейнова хускарла. Потом изобразил, что пьет из невидимой кружки, схватился за горло и указал пальцем на встречающего.

– Да он же… – открыл было рот Видарссон и тут же заткнулся, получив кулаком в спину от Тулле.

– Зови Хрейна! Или я сам его покличу, – рявкнул сакравор.

Парень попятился, но проход не освободил. Из дома вышли еще воины. Теперь напротив нас стояли три хускарла да пятеро карлов. Сакравору на один зуб.

– Я слыхал, помер твой ярл. Какой же ты заплечный, коли уберечь его не смог?

Рука Альрика уперлась в грудь Эрна. Хёвдинг еще и улыбаться умудрялся.

– Мы назвались. Как твое имя?

– Сверр. Сверр Хрейнссон.

Я вглядывался в сына ярла и не понимал, как Хвит его узнал. Не помнил я таких на пиру. Хотя тогда меня больше беспокоили мои кишки, чем чужие морды.

– Ярл уехал по другим поместьям. Вернется ближе к концу зимы. Я не предлагаю разделить стол, так как год выдался неурожайный. Самим бы до весны дотянуть. Возвращайтесь на корабль.

Зря он сказал последнюю фразу. Ой, зря. Я перехватил секиру поудобнее. Тулле придвинулся ближе, готовый прикрыть меня щитом.

– Мы уйдем, – согласился Альрик. – Но сначала я хочу посмотреть на всех мужчин в поместье.

– Зачем? Если так оголодали по ласке, могу поделиться рабынями, – хохотнул Сверр. – Хотя у вас вон какие красавчики есть, никакие девки не нужны.

Снежный гневно фыркнул, решительно протолкался вперед и шепнул Альрику. Тот удивленно глянул на скальда, переспросил:

– Уверен?

– Я узнал голос. Голова вся перемотана была.

Тогда хёвдинг снова повернулся к Сверру, состроил вежливую рожу.

– А что же ярл не взял тебя с собой? Не дождался, пока ты вернешься с пира ярла Сигарра?

Все замерло.

Где-то наверху раздался пронзительный орлиный крик. Нервно кудахтнула сонная курица. Тихо скрипнул щит, вытягиваемый из-за спины. Переступил с ноги на ногу Вепрь.

Сакравор не двигался.

Молчал.

Миг.

Альрик полетел в сторону, а вслед за ним полетела россыпь алых капель от располовиненного тела сына Хрейна.

Разрубленное на части копье. Вспоротый живот хускарла. Заломившаяся назад голова второго.

Крик!

Наконец-то крик. Секира застряла в плече третьего.

– Стой! Эрн! – орал хёвдинг.

Сакравор бросил секиру, схватился за топор в руках карла, выкрутил, переломав кости, и вонзил лезвие в лицо двурунного. Еще мгновение, и оставшиеся карлы были перемолоты в кашу.