– Я не говорил, что ум есть мозг, я говорил, что ум пребывает в мозге.

– То есть ум и мозг взаимосвязаны, причем ум пребывает где-то в районе мозга, а если точнее – вокруг всего тела?

– Да, так и есть.

– А ты согласен с тем, что если две вещи взаимосвязаны, то это означает, что это разные, обособленные вещи?

– Точно так. Если две вещи взаимосвязаны, то это непременно две разные вещи. Это не то что любой монах – любой послушник знает.

– Итак, несмотря на то, что ум и тело, пусть и взаимосвязанные между собой, есть две полностью различные вещи, совершенно разные штуковины. Согласен?

– Согласен.

– А теперь позволь спросить тебя еще кое-что, – сказал он, и его поза изменилась. Он продолжал сжимать мою руку, но слегка выставил левую ногу вперед в мою сторону. Приходилось ожидать самых мощных доводов, ибо это была та самая – почти боксерская – стойка участников философских дебатов в Древней Индии, приняв которую они обрушивали на оппонентов свои зубодробительные аргументы. Видимо, стоя боком к противнику, они инстинктивно пытались оставить ему меньше площади тела для ответных ударов.

– Как ты думаешь, тело изменяется?

– Еще бы! Люди стареют, и тело стареет, лицо покрывается морщинами, мышцы теряют силу, волосы седеют и все такое.

– А почему тело меняется?

– Ну, это прописные истины, это любой послушник знает. Причин много, но главная состоит в том, что меняются причины, обусловливающие тело. А раз меняются причины, то меняется и результат. Раз истощается энергия, которая произвела это тело, то и само тело изнашивается, во всяком случае должно изнашиваться.

– Значит, если некая вещь меняется, то это доказывает, что у нее была причина?

– Ага.

– А что служит причиной тела?

– У тела много причин, но меня учили, что главная – в родителях: это кровь и яйцеклетка матери и семя отца. Когда эти две причины объединяются и если еще при этом наличествуют все остальные сопутствующие факторы, тогда тело начинает расти не по дням, а по часам, клеточка за клеточкой.

– Верно, материальные частицы твоего отца и твоей матери встречаются, и только тогда твое тело начинает расти. Поэтому мы называем такую встречу первичной причиной – той вещью, которая запускает механизм роста твоего тела. Так, глина является такой же главной, или первичной, причиной для керамического кувшина. Но для кувшина и другие факторы – вторичные причины – должны присутствовать, – скажем, требуются руки и опыт горшечника, печь для обжига изделия и время в этой печи, чтобы глина запеклась. Но прежде всего – первичная причина, вот что ты должен понять! Какова первичная причина для дерева?

– Думаю, что семечко этого дерева.

– Правильно. А сопутствующие факторы?

– Почва, солнечный свет, вода и правильный уход.

– Верно. Так что же отличает первичную причину от вторичных, или сопутствующих, факторов?

– Первичная причина – это то, что превращается в результат; та вещь, которая в подходящий момент меняет свою сущность, преображаясь в результат. Примерами такой вещи могут служить семечко, которое в подходящий момент трансформируется в росток дерева, или глина, которая трансформируется в кувшин.

– А как ты думаешь, вот эта вещь – материал самой этой первичной причины – должна быть сходна с материалом или веществом результата?

– Думаю, да. В действительности у них должно быть очень много общего, они должны быть очень похожи друг на друга.

– Итак, мы с тобой подошли к главному, – говорил Мастер Дхармакирти, между тем ведя меня в самый темный уголок у высокой южной стены Сада, в густую тень пальм, сквозь которую не пробивался лунный свет. Мы с Ней ни разу не решились сходить туда. – Закрой глаза, – сказал он.