Я так и сделал, представив себе распахнутый лазурный купол над моим степным селением.

– А теперь целиком наполни его благоухающими красными и белыми розами, поднеси их своему Сердечному Учителю и Просветленным и почтительно попроси их помощи.

Я продолжал выполнять его указания, и опять все вышло очень здорово: я почувствовал, что мой ум теперь гораздо ближе к глубокой медитации, хотя мы еще толком и не медитировали.

– Но и это еще не всё. Теперь давай очистим твою совесть, ибо никто не может медитировать, если совесть его нечиста. Вот еще, кстати, почему многие считают, что медитировать очень трудно, вот почему редко кто достигает глубин медитации и видит их чудеса. Твое сердце должно быть чистым, твоя жизнь должна быть чистой. Вспомни о том, что ты сделал, или о том, что ты сказал, или даже о том, что ты всего лишь помыслил с намерением навредить другому; сознайся себе в этом, будь предельно честным перед самим собой. Скажи себе: да, я это сделал; да, это не было добродетельным поступком, словом или мыслью; клянусь, что приложу все силы, чтобы такого больше не повторилось. Одна только эта очистка твоей совести и твоего сердца откроет твоему уму такие двери к медитации, о которых ты раньше и мечтать не смел.

Я тихо сидел и размышлял. Особо страшных преступлений не обнаружил, но вот мелких ежедневных пакостей и неприятностей, которые я доставил другим, – сколько угодно. Решительно и бесповоротно я вымел их из своего сердца.

– Неплохо, неплохо. Дальше – больше. А сейчас повеселимся! – радостно зашептал он. – Еще несколько необходимых шагов. Теперь сделаем наоборот: ты будешь думать о том, какие добрые дела ты делаешь ради окружающих людей, какие добрые слова говоришь им, вспоминать, какие добрые и непорочные мысли возникали и продолжают возникать в твоем уме. О, кстати, не забудь и о всяческих благодеяниях всех остальных людей, начиная с твоего Сердечного Учителя, после чего… да просто развеселись, почувствуй себя счастливым, порадуйся всему, что хорошо, всему, что есть добро.

Я воспроизвел это наставление, и оно отлично дополнило предыдущую очистку совести. Мой ум, казалось, почти разрывался от доброй энергии; я рвался медитировать подобно разгоряченному коню, готовому пуститься вскачь и грызущему удила.

– А теперь обратись к своему Сердечному Учителю и Просветленным с просьбой обучать и направлять на пути. А еще попроси, чтобы они продолжали представать перед тобой всеми теми способами, которые имеются в распоряжении Просветленных существ. Ты и представить себе не можешь всех тех путей и всех тех мест, где они тебе могут явиться.

Пригласи их являться в виде твоих Учителей – но не только тех, которые выглядят как Учителя, но и в виде обычных мирских людей вокруг тебя – и учить тебя, всегда учить тебя, направляя и ведя по Пути.

С глубоким благоговением, которое сразу привело меня в состояние медитации, я исполнил сказанное.

– Ну и, наконец, ты должен взмолиться от всего сердца, умоляя их всегда оставаться рядом с тобой, зримо или незримо, поддерживая тебя и наставляя.

И это я повторил вслед за наставником, и от благости этих мыслей вошел в состояние глубокой медитации, в полный покой. Чего, конечно, никак не мог вытерпеть великий Мастер всеобъемлющей умиротворенности Камалашила.

– Ну и как тебе покой? Здорово, правда? – спросил он шепотом.

– О… да… – Слова давались мне с трудом.

– И над чем же ты теперь медитируешь? – снова зашептал он.

– Я освободил свой ум и стараюсь не думать, а когда приходят мысли, то я просто наблюдаю, как они уходят.