Я резко открыла только что закрывшуюся дверь спальни и встретила хмурый взгляд Галочки. Через секунду её глаза снова стали наивными, широко распахнутыми.

– Галя, сварите нам кофе, пожалуйста, – я лучезарно улыбнулась. – А то мы не завтракали. Кстати, что в доме есть из еды? 

Вот так, посмотрим, как поведёт себя мой объект. 

– Из еды? – Галочка задумалась. Или сделала вид, что задумалась. – Да толком ничего, Ярослав вчера не готовил. 

– Тогда сделайте хорошее дело, пожарьте нам омлет, – я улыбнулась ещё шире. – Или яичницу, тоже сойдёт. Можно с колбасой, если есть. А то Ярик толком не отдохнул после вчерашнего дня, и я тоже работала до полуночи.

И пусть только попробует отказаться. Ярослав, понимаете ли, сегодня ночью ничего не приготовил! Я мысленно восхитилась Галочкиной артистичностью и изворотливостью. Если бы она искала работу – я бы могла предложить ей поработать "девушкой по заказу", иногда подменяя меня. Однако Галина использует свои таланты в другой сфере, и трудоустройство ей абсолютно не нужно. 

– И греночки с сыром тоже подошли бы, – продолжала я. 

После короткой, звенящей от напряжения паузы, Галочка менее ангельским голосом сказала: «Хорошо, поджарю», – и ретировалась в кухню. 

Первая победа есть! Я заставила объект пошевелиться и почувствовать себя менее комфортно в квартире Ярослава. Галине, конечно, не захочется быть служанкой, но отказаться сейчас – значило бы выйти из роли милой лапочки. Я с усмешкой прикрыла дверь. Ничего, скоро нахлебница Колесникова будет варить нам борщи и строгать салаты, если, конечно, не сбежит раньше намеченного мной времени. 

Ярослав одобрительно кивнул, с удивлением разглядывая меня. 

– Как тебе это удалось? – шёпотом спросил он. – Галя терпеть не может готовить. 

Я пожала плечами. Нечего миндальничать – и всё будет в порядке. Зачем мне спрашивать, хочет Галочка жарить яичницу или нет? Я просто поставила её перед фактом, и буду ставить и дальше, все с той же лучезарной улыбкой. Посмотрим, надолго ли хватит терпения у Галины, и что она придумает в ответ, если захочет и дальше оставаться в этом доме. 

Когда минут через двадцать я в игривом халатике, еле закрывающем бедра, заглянула на кухню, оказалось, что Галочка таки нашла способ выразить протест. Правда, сгоряча выбрала не самый лучший способ для создания образа мимишного существа. Яичница оказалась пережарена, кусочки колбасы и гренки местами почернели, а сыр с гренок частично уполз на сковороду и основательно прилип к ней. Плита была залита кофе, а посреди кухни с растерянным видом стояла Галочка. При виде меня она невинным голосочком забормотала что-то насчёт «оно само так получилось». 

– Бывает, – я смерила её высокомерным взглядом. – Я тоже так готовила, когда мне было лет восемь-девять. Ничего страшного, надо всего лишь отскрести горелое с хлеба ножом, обрезать колбасу и вымыть плиту. Справишься, надеюсь? – почти ласково спросила я. – А то ведь нам с Яриком готовить некогда, мы оба работаем.

– Ярослав обычно готовит сам, меня к плите не подпускает, – сообщила Галочка, хлопнув ресницами. 

– Если ты его так кормила, то понятно – почему, – самым дружелюбным тоном ответила я. – Ничего, ты всему научишься, это несложно. Ярик! – я отвернулась от «нежного существа» и двинулась в спальню. – Мне сегодня нужен комп. Ты скоро его перенесешь? 

Надеюсь, этой сцены хватит, чтобы Галочка представила, насколько ей теперь станет неуютно в обжитой квартире. Сегодня или завтра она вряд ли сбежит, сначала нужно найти, куда уходить.