Костяшка командовала сверху – для нее сколотили помост на самой высокой груде мусора. Визгливый голос разносился по всему Амфитеатру:

– Торопитесь, мертвяки! Спинайте этих тупиц с платформы! Да пошевеливайтесь, мясо, вы двигаетесь, как зомбяки! С минуты на минуту может напасть этот придурок Ананас. Соскребите остатки с платформы! Где эти, в костюмах? Канистру взяли? Гоните их вниз! И побыстрее, при-дур-ки!

Голос ввинчивался в уши, вызывая головную боль даже у зомби. Четверо в костюмах спустились по одной из лестниц. Боевики срочно сгребали лопатами руки и головы, кидая их прямо на склоны мусора, окружающие платформу. Некоторые зомбодетали скатывались обратно и застревали в щели между плитой и краем прямоугольного отверстия.

– Опускайте! Опускайте! – орала Костяшка. – За что я вам плачу, тупицы?! Пошевеливайтесь, не то из всех зомбаков понаделаю!

– Неприятная баба, – прошептал Фатос. – Я бы такой суповой набор в борделе не взял, даже если бы к ней пышечку какую в придачу предложили…

– Заткнись!

– Молчу.

Они стояли в самом центре, последние люди спешно убирались с платформы. В помощь их группе выделили троих неповоротливых зомби под командой одного довольно шустрого. Эти должны были разгребать завалы и убирать кислоту, если что-то будет мешать проехать фургону.

Наконец внизу загудело, плита вздрогнула, накренилась и поехала во тьму подземного лабиринта. С сочным звуком лопнула застрявшая между платформой и землей голова. «Не повежло», – прошепелявила она перекошенными челюстями.

– Заживет, братан, – с сочувствием сказал Фатос.

Плита накренилась. Канистра поехала, и Кэп придержал ее. Зомби развели руки, балансируя.

В целом спуск был произведен успешно. Зомби сошли на пол, кое-где покрытый слабо светящимися пятнами кислоты, и двинулись по коридору.

– В другую сторону, идиоты! – завизжала сверху Костяшка. – Всех на фарш пущу, только вернитесь!

– Курва, – вздохнул Лека.

Они развернулись, обошли платформу и углубились в другой коридор.

Шустрый зомби путался под ногами, лез вперед, мыча и жестикулируя. Еще один тащил большой мешок с едким натром. Если попадалось пятно натекшей кислоты, зомбак сыпал из мешка крупные белые кристаллы. Оставшиеся двое швабрами растаскивали получившуюся жижу вдоль стен.

С потолка капала тягучая синяя жидкость, бетонные стены были покрыты разводами и потеками. Налобные фонари, надетые поверх шлемов, светили слабо, но и в их свете можно было разглядеть в комнатах разбитую мебель и компьютерную технику. Мало что осталось целого, но даже и здесь можно неплохо поживиться. Если все это поднять… одних деталей на приличную сумму!

В подземелье ощутимо фонила радиация, даже зомби в химзащите припекало. Неудивительно, что люди не горели желанием сюда лезть: это ж верная смерть! Однако Костяшку интересовал только фургон. А вот, кстати, и он.

Когда-то это был гараж. С другой стороны квадратного помещения тоже имелся выезд, перекрытый сейчас покореженными створками. Здесь еще стояли два черных джипа с тонированными стеклами, но они не шли с фургоном ни в какое сравнение. Высокий, серебристый, он словно светился в темноте.

– Слу-ушайте! – протянул Фатос, приближаясь. Замир и Лека медленно обходили фургон по кругу.

– Красавец! – согласился Лека.

– Нам бы такой, – Замир погладил серебристую стенку, словно лаская.

– Какая мы спецгруппа без спецгрузовика? – поддержал Фатос.

– А давайте угоним? Сдался нам этот Ананас Эффенди!

– Будем сами по себе рассекать на замечательном фургоне…

Кэп бухнул канистру на бетонный пол. С потолка срывались капли кислоты, на полу тут и там разлились лужи, но небольшие – шины фургона оказались не повреждены. Костяшкины зомбаки принялись разбрасывать едкий натр и растаскивать швабрами лужи. Воздух заполнился белым дымком.