– У тебя хорошее настроение, что, приснился волшебный сон? – сказал мужчина.

А ведь и правда, её сегодняшний сон был удивительным. Будто бы Шакира провалилась в груду золота и барахтается, не в силах выбраться. Но разве возможно, чтобы золото задавило кого-то насмерть?! Это просто намёк на будущее. Значит, её дальнейшая жизнь пройдёт в богатстве и довольстве.

– Так нам и не довелось смотреть чудесные сны вместе, на одной подушке, Шакира. Прости…

Адель, как всегда, был неуместен со своими разговорами.

– Ради бога, не порти мне настроения. Надо было мне нанять такси… – надулась женщина.

– Ты меня не поняла, Шакира. Я ведь сказал: «прости». Я, красавица, порываю с тобой отношения. У нас, конечно, особых и отношений-то не было, чтобы их рвать. Ты, Шакира, никогда со мной не считалась. А вот влюбить в себя без памяти сумела.

– Ты правильно делаешь, что ставишь точку, – ответила женщина, нисколько не смущаясь услышанным. – Мы с тобой не пара. Особенно с этого дня. Я ведь собираюсь породниться с людьми благородного происхождения. Сват мой – один из самых богатых людей. А кто твоя новая подружка?

– Она? Она – обыкновенная учительница.

– Хи-хи! Хорошая пара – кулик да гагара!

Когда Шакира смеялась против желания, у неё некрасиво морщился подбородок. Вот предательский подбородок! Как бы женщина ни старалась не подать виду, на душе у неё заскребли кошки. Как легко её заменили другой! Без всяких страданий, терзаний, угроз повеситься и покончить с собой…

– Я бы, конечно, пожелала тебе счастья, но какое уж счастье может быть у нищих. Оба вы…

– Может, – сказал мужчина. – Надо только чуть умерить свои желания.

– Фи, философ несчастный, – презрительно ответила женщина. – Давай, помоги сегодня, а потом проваливай к своему умеренному желанию!

Вернувшись с рынка, Шакира сухо сказала:

– Смотри, неси коробки аккуратно!

Эдуард по-прежнему крепко спал. Уже пора бы ему и встать! Что он наденет, каким одеколоном надушится? – ведь ещё ничего не решено.

– Сынок, вставай, давай вставай! – женщина постучала в дверь сына. В комнате царила странная тишина. Эдуард никогда не спал так долго. Что-то тут не так… И вчера, когда она сказала о гостях, сын как-то подозрительно быстро смирился. И про Китай не стал говорить, и про всяких там Нэлли…

– Сынуля!

Странно, комната была не заперта и… внутри была пуста. На аккуратно заправленной кровати, словно чайка на волнах, лежал белый листок бумаги. Это был пугающий расклад. Когда сын не мог победить её в словесном споре, он «разговаривал» с нею посредством писем.

Шакира подлетела к записке и принялась читать.

«Мама! Счастье не только в богатстве, мама! Ну как можно продать свою свободу и добровольно сделаться рабом?.. Это следствие твоего безверия, мама. Если бы ты благодарила Аллаха, читала молитвы, может, избавилась бы от этой своей болезни – жадности, мама. Если обижаю тебя – прости. К девушке (или женщине), которую ты мне насильно навязываешь, у меня душа не лежит, хотя тебе она и нравится. Впрочем, ты ведь хотела женить меня на её деньгах. Мой любимый ангел – это Наиля, девушка из Балтасей. Мы шутя называем её Нэлли. То, что я хорошо говорю по-татарски, – результат её стараний. Она меня научила. Наиля три года преподавала татарский язык у себя в районе. Теперь мы вместе – Наиля из Америки, а я из Казани – направляемся в Китай. Когда ты будешь читать это письмо, я уже буду в поезде. Не сердись, мама. Каждый должен жить в соответствии со своими мечтами, своими планами. С надеждой на будущие встречи: твой сын Эдуард».