А сейчас? Волосы, забранные в хвост, простой свитер, кроссовки. Короче, видок еще тот. Но как говорили в детстве – сойдет для сельской местности. А уж для города Энска тем паче.

Поезд замедлил ход, пару раз дернулся и резко остановился.

– Стоянка в Энске шесть минут, – заверещала проводница.

Шесть минут – ого! Какое уважение! Раньше, помнится, больше трех не стоял.

Вера вышла на перрон. Шел мелкий снег – даже не снег, так, подобие. Снег – это хлопья, или крупные резные снежинки, или нежный, невесомый небесный пух. А это не снег, а мартовские вредности.

Поежившись, Вера накинула капюшон и направилась к зданию вокзала.

Надо сказать, что и здесь, в здании вокзала, все изменилось.

На прилавке вокзального буфета стояли не бутерброды с подсохшим и скрученным сыром, а многослойные сэндвичи, обернутые в прозрачную пленку. И кофемашина, нормальная, профессиональная, которая и мелет, и варит, и наливает. И запах кофе витает над залом. Вера потянула носом, и ей захотелось кофе. «Нет, здесь не буду, – решила она, – выпью в отеле».

Широко зевнув, сонная буфетчица проводила ее равнодушным взглядом.

На площади стояли три машины.

Вера подошла к первой. Внутри, надвинув полысевшую меховую ушанку на глаза, спал водитель. Будить его она не стала и подошла ко второй. Окно открылось, и она увидела хитрую, похожую на кошачью, физиономию.

– Куда вам, барышня? – осведомился молодой водила.

«Барышня», – Вера развеселилась.

– В центр, сынок. В отель «Пилигрим», знаешь такой?

Парень смутился:

– А кто ж, уважаемая, его не знает? Он у нас, можно сказать, эээх! Самая крутизна!

Вера усмехнулась: «Ну да, крутизна, можно себе представить».

Бросая на пассажирку осторожные взгляды, словоохотливый парень говорил не прекращая:

– С Москвы? По делам или так, поразвлечься?

Тут Вера от души рассмеялась:

– Ну да, поразвлечься! Лучшего места для развлечения не найти! Что у вас тут – зона беспошлинной торговли, как в Андорре? А может, легальные казино? А Диснейленд вам, часом, не построили? Или обнаружились исторические места, важные реликвии, откопанный амфитеатр? Поразвлечься, ага. – Вера отвернулась, дав понять, что разговор окончен.

Но водиле было скучно. А главное, эта странная и резкая, совсем, как показалось на первый взгляд, немолодая тетка была ему, человеку опытному, непонятна.

Вроде и сапоги у нее дорогие, и дорожная сумка явно не из дешевых, и часы, а видок странный, покоцанный, смурной. А может, все подделка, с оптового рынка, поди отличи! А если и настоящее, то тем более странно – бледная какая-то, уставшая. И едет в «Пилигрим». Может, командировка? Вряд ли. Командировочные к ним давно не ездят. Что здесь ловить? Нечего, кроме раков и мелких щук, и те вернулись недавно, спустя лет десять, как закрыли градообразующее предприятие, по-местному – камволку, камвольный комбинат. Видать, очистилась река, и рыба вернулась.

– А вы бывали у нас раньше? Или впервые? – по-светски осведомился он.

– Слушай, парень! – Вера повернулась к нему всем корпусом. – Хватить трындеть. Хороший водитель – молчаливый водитель. Усек? Будешь молчать – найму тебя на разъезды, – смягчилась она. – Сколько пробуду в ваших краях – не знаю, надеюсь, что за несколько недель управлюсь. Платить буду нормально, не обижу. Но болтовня мне твоя не нужна! Короче, если принимаешь мои условия, по рукам. – И она посмотрела в окно: – Мы, кажется, подъезжаем?

Так и есть. На центральной площади, рядом с бывшим универмагом, стояло новое современное здание – гостиница «Пилигрим»: три этажа, стекло, широкое крыльцо, мраморные ступени, шикарная дверь, и – ну просто смех! – темнокожий швейцар в галунах и фуражке. Ох, насмешили. Ну почему мы всегда заимствуем глупости?