Стащив свою кустарно доработанную «Сайгу», я упер её в кочку и через прицел осмотрел кромку сопки. Перевёл режим огня на автоматический. И вовремя! Фигур восемь человеческих встали в полный рост и нагло двинулись сверху вниз. Сейчас… Сейчас накажу…

Мы перемигнулись с Вождём. Он мне кивнул. Медведя я нигде не увидел.

Приклад привычно упёрся в плечо, я облизал губы и задержал дыхание, прицелившись. Первый тёмный силуэт захвачен в прицел, палец мягко давит на спуск.

Та-тах! Подала голос «Сайга». Бах-бах! Поддержал её АК-102 Вождя. Ну, понеслась! Дальше мы лупили длинными очередями, полосуя пытавшихся отступить врагов. Слаженный организованный и адекватный ответ со стороны разгромленной колонны гражданских заставил не ожидавших такого неприятелей попытаться отступить обратно, на сопку. Но это было ошибкой. С горочки только спускаться легко и быстро, а вот лезть на неё, да ещё и под обстрелом…

Наши пули успели настичь всех. «Сайга» внезапно замолчала. Я выругался и дёрнул затвор. Мир новый, а проблемы старые! Закончив дёргать затвор, я поднял глаза и обомлел!

На гребень сопки выползла шведская БМП. Это были не кто иные как датчане. Дания и Швеция – разные страны, в моей прошлой реальности по крайней мере, но рейдеры народ простой и часто необразованный. Как начали называть шведов датчанами, так продолжают, но это знание мне никак не поможет. Крыть такой аргумент, как БМП, было решительно нечем. Боевая машина пехоты рыкнула дизельным двигателем и неторопливо поползла дальше, выворачивая куски дёрна.

Пушка навелась на кочку, за которой укрывался индеец. Так… Это совсем уже не дело! Я прикрыл глаза и…

Когда лёгкая оторопь меня отпустила, я сконцентрировался и почувствовал электронику внутри боевой машины. Это было сродни тому, как если бы вдруг стала видна кровеносная система в живом существе. В какой-то момент стало понятно, где какие узлы расположены. Пора бы уже и вырубить их все.

От моего тела словно бы пошла невидимая, но упругая и вполне осязаемая мной волна. Когда она дошла и накрыла машину, та чихнула двигателем, заглохла и встала.

Далековато – всё же и много электроники напичкано в этой стальной коробке. В висках застучало, тело прошибло ледяной испариной, дыхание сделалось прерывистым, а конечности сразу ослабели. Дрожащими пальцами я скрутил крышку фляги с живуном и надолго к ней приложился, восстанавливая споровый баланс многострадального организма. И что мне в Треблинке не сиделось?

У нашего противника всё ещё был козырь, который мы не покрыли. Раздался хлопок вышибного заряда и свист, вторая мина полетела в нашу сторону. Я скорчился за своей кочкой. К счастью, тяжёлый миномёт бил наугад в белый свет, как в копеечку.

Сидеть и восстанавливаться после применения Дара не дали. Со стороны Вождя раздалась очередь, но я почему-то посмотрел в другую сторону. Внезапно для самого себя обнаружил Медведя, закрывшего голову руками и скорчившегося от страха. Тут и бывалому не зазорно струхнуть, а Медведь вообще в той жизни был интеллигентом картонным. Ничего… Привыкнет…

– Крестник! – рявкнул я, – Медведь!

Грязно выругался, и никакой реакции!

– Прикрой! – снова рявкнул я, – Я в атаку!

Перехватив «Сайгу» поудобней, перемахнул кочку и бегом бросился к БМП, из которой выпрыгивал экипаж. Выстрелил, промахнулся! Но крестники прикрывали.

В голове в это время раненой птицей билась одна только мысль – необходимо срочно добежать до миномётной позиции и всех там наказать, пока они не разобрались, что к чему, и не накрыли нас.