***

Бег никогда не был моей сильной стороной, тем более сейчас, когда уже за сорок. Быстрый шаг, это да, но бег… Даже будучи подростком, я не играл в футбол, потому что терпеть не могу бегать, дзюдо да, бокс ещё лучше, можно вообще на месте стоять и лупить противника.

Но сейчас, когда меня может нагнать пятиметровая тварь, боль во всём теле, одышка – всё это такие мелочи, в сравнении с самым дорогим, что у меня есть – жизнью. Я бежал, лавируя между деревьями, перепрыгивая кочки и мелкие канавы. Лес то редел, то становился гуще. Боль не отступала, она усиливалась, но мне было плевать. Я понимал, что убегать почти бесполезно, от этой твари не уйти. Но вот это почти, в купе с врождённым упрямством, не давали мне упасть, надежда есть всегда.

Не знаю, сколько это продолжалось, но перепрыгнув очередную канаву, подозрительно похожую на ступеньку, я понял, что лес изменился, из соснового он вдруг перешёл в дубовый с редкими липами. Значит, кластер сменился, но мне от этого не горячо и не холодно, тварь не заметит границы, надо двигаться дальше.

Продравшись сквозь кустарник, я буквально вывалился на грунтовую дорогу, которой, судя по состоянию, пользовались часто. Упершись руками в колени, надсадно дыша, я прислушался... Нет, не показалось, с юга приближался шум мотора. Чуть отдышался и вернулся в кусты. Это может быть кто угодно, так что лучше перебдеть, чем не до бдеть.

Спустя минуту, в поле зрения попала одинокая белая машина. Попытка не пытка. Быстро сложив приклад на трофейной винтовке, я снял ранец, сунул её туда, застегнул штормовку, спрятав тем самым разгрузочный пояс, и осмотрел себя. Только приоделся, а уже опять оборванец. Вероятность, что меня подберут минимальная, но рискнуть стоило. Отбросив сомнения и сделав, как мне казалось, благодушное лицо, я вышел на дорогу.

Белая нива-пятидверка приближалась. Сквозь лобовое стекло, было видно только одного человека – водителя. Вопреки моим опасениям, скорость он не прибавил, а напротив, вильнул в мою сторону и поравнявшись остановился. Пригнувшись, я заглянул в салон. Под семьдесят, но на вид довольно крепкий, чёрная ряса, седая борода, умные глаза смотрели с интересом и толикой сочувствия.

– Здравствуй, батюшка! – повезло, этот человек не может бросить в принципе.

– И тебе не хворать, сынок, ты откуда такой красивый? – приятный низкий баритон с характерной буквой О.

– Долго рассказывать, батюшка, до города подбросишь?

– Отчего же не подбросить, чай не на горбу понесу, садись.

Машина тронулась, как только я уселся на переднее сидение.

– Отец Дионисий, – представился священник, протягивая руку.

– Кнут, – ответил я, пожимая неожиданно крепкую сухую ладонь.

"Почему я сказал Кнут? Ведь я же... вот чёрт!" Прошлое имя, всплыло не сразу, словно что-то старое и не особо нужное. А ведь всего-то пару дней прошло.

Как не странно, но отец Дионисий не удивился ни моей кличке, ни обгорело отбитому виду, возможно, принял за должное или просто виду не подал.

– Был мне сегодня странный сон... – произнёс священник, не отрывая глаз от дороги – Будто мир изменился, – тут он бросил на меня короткий пронзительный взгляд.

"Ну что тут сказать? Человек похоже догадывается."

– Прав ты, батюшка, это уже не твой мир и не мой, это Стикс, – я сделал паузу ожидая реакции, в таких случаях принято крутить пальцем у виска или хотя бы поднять человека на смех. Но он меня удивил.

– Как-то ты странно сказал, не твой и не мой, обычно же говорят не наш. Я правильно понял?

"Вот же умный чертяка, саму суть уловил."