– Ну, что скажете? – обратился к Быкову и Хелен безопасник.

Ментат немного задумался и ответил:

– Двойное дно я не почувствовал. Он действительно потерял память. А вот дар у него имеется, и довольно серьёзный. К тому же хорошо прокачанный. Манкурт на самом деле бывалый. Хелен ему завтра сама всё расскажет.

– Не понял, ты это сейчас о чём? – Безопасник удивлённо посмотрел на ментата и Хелен.

– Самсон, ты в стабе не так уж и давно, – после короткой паузы ответила женщина. – И, вероятно, не знаешь, что Быков до того, как стал ментатом, был знахарем.

– Честно признаюсь, не знал.

– И я тебе верю! – рассмеялся Быков, уловив в голосе могучего безопасника некоторую растерянность.

– Погоди, – спохватился Самсон. – Так какой у него дар?

– Он может проходить сквозь стены и другие преграды. Копперфильд, короче…

– А если… – задумался Самсон, не высказав до конца свою мысль.

Но Хелен его поняла и, опередив Быкова, слегка разочаровала безопасника своим ответом.

– Если ты про возможность войти в элиту или в… ну ты понял. А после выйти оттуда с ведром, полным жемчуга, то точно – нет. Быков уже высказался об отсутствии у парня двойного дна, я же своей стороны не могу утверждать, что наш подопечный абсолютно чистый.

– Поясни, – нахмурился безопасник, а Быков с недоумением посмотрел на Хелен.

– Я сама толком не могу понять, что чувствую. Дар считывается легко, а вот дальше всё закрыто. Словно в стену упираешься. Но никаких следов стороннего гипнотического воздействия на мозг Манкурта я не обнаружила.

– Хорошо, будем думать. Дам команду понаблюдать за ним. Посмотрим, как себя в деле покажет.

Манкурт прислонил к тумбочке рюкзак и, не снимая разгрузки, устало присел на кровать, положив на колени автомат. Напротив жалобно скрипнула панцирная сетка – Пифагор, тоже не раздеваясь, плашмя рухнул на кровать, раскинув в стороны руки. Вернее, левую, правая же упёрлась в стену. После стянул пропахшие порохом тактические перчатки и положил рядом с собой на покрывало.

– Мля, как же я задолбался! – простонал он. – Никогда, как в этом рейде, столько не стрелял. Ещё минут пять полежу – и в душ. Ты как? – Пифагор повернул голову и посмотрел на Манкурта.

– Я прежде автомат почищу и уже потом тоже в душ. Не люблю чистку на потом оставлять.

– Ну, сам смотри. Я свой завтра почищу. – Кряхтя и ругаясь, Пифагор поднялся с кровати и снял с худощавого тела разгрузку с пустыми магазинами.

Повесил её в шкаф, туда же и камуфляжный китель. Вернулся обратно к кровати и, присев, расшнуровал берцы. Сбросив их, с наслаждением размял стопы.

– Носки можешь не нюхать, я отсюда слышу их аромат, – опередил его Манкурт.

– У тебя самого не лучше, – парировал, ничуть не смутившись, Пифагор.

Оставшись в комнате один, Манкурт придвинул к кровати деревянный крашеный табурет, отстегнул полупустой магазин и принялся за разборку автомата, раскладывая детали на расстеленном куске ветоши.

Вот уже три месяца он почти без перерывов мотается по рейдам. Не каждый день, конечно, но довольно часто. Стаб Вольный – большой живой организм, ежедневно поглощающий совсем не маленькое количество продовольствия. Кроме того, постоянная потребность в оружии, а главное, в боеприпасах, которые необходимо регулярно пополнять. Хотя Манкурт, он же Пескарь, не помнил предыдущую жизнь в Улье, но был уверен, что такой активности, как сейчас, раньше не имел.

«Чёртова память!» – в тысячный раз за время пребывания в стабе рейдеров сокрушённо вздохнул Манкурт. Беспамятство уже основательно достало его. Как только пытался вспомнить определённый момент – вроде даже получалось ухватить за краешек смутно знакомое видение. Казалось, ещё мгновение, и он всё вспомнит… Но оно тут же, выскользнув, удалялось прочь, оставив лишь призрачный намёк на некое важное событие. Если бы не рейды и горячая Анжелика, он бы точно сошёл с ума. Правда, опытные рейдеры-старожилы утверждали, что такой поворот событий в Улье невозможен. Скрипнув зубами, Манкурт закончил с чисткой автомата и выбросил в пластиковую урну промасленную, грязную ветошь. После, не торопясь, снова собрал АКМС. Прежде чем примкнуть магазин, разрядил его и ссыпал небольшой остаток патронов в полотняный мешочек. А запасные магазины в карманах разгрузки такие же пустые, как и у Пифагора. За рейд их все опустошили. Теперь можно и в душ – вполне заслужил. Но скорее всего, там уже не протолкнуться, вон сосед по комнате ещё не вернулся.