– Ещё не всё. – Внешник вновь опустил руку в карман и вытащил кожаный браслет с медными заклёпками. – Протяни левую руку.

Пескарь послушно выполнил просьбу. Герхард разъединил браслет, а затем сомкнул кожаную полоску на запястье парня.

– У вас эта штука называется фенечкой. Своего рода оберег, в прямом и переносном смысле. Теперь можешь смело общаться с ментатом любого стаба, что рейдерского, что муровского. Все твои ответы на их вопросы будут казаться им правдивыми. На данный момент ты обезличен, у тебя нет ментальной метки. Так вышло, что ты одиночка и ранее с ментатами не пересекался.

– Это прямо здорово! Вы меня опередили, я как раз и хотел этот вопрос обговорить.

– И последнее. – Герхард в который раз залез в карман и выложил на столик рядом с зажигалкой небольшой полотняный мешочек со стянутой шнурком горловиной.

– Аванс, – коротко пояснил внешник и добавил: – Можешь посмотреть.

Пескарь слегка дрожащими пальцами потянул за шнурок, и узелок сразу же развязался. Перевернув, высыпал содержимое себе в подставленную ладонь. Две красные жемчужины соблазнительно поблескивали гладкой поверхностью. Судорожно сглотнув, он вопросительно посмотрел на внешника.

– Они уже твои. После выполнения задания получишь ещё столько же. Оплата устраивает?

Пескарь, вновь переведя взгляд на жемчужины, коротко кивнул. Никогда он ещё не держал в руках такое вожделенное богатство. И то, что ему сразу дали жемчуг, только подчёркивало всю важность задания.

– Вот и чудесно. Спасибо за кофе, мне уже пора. – Внешник поднялся из кресла и повесил на плечо автомат, который стоял, прислонённый к стене.

– Всё хотел тебя спросить, обряды по-прежнему проводите?

Пескарь даже не удивился, откуда внешникам про них известно.

– Нет, господин Герхард. Я, когда после смерти босса и Лютого возглавил остатки отряда, решил, что хватит косить под сатанистов. Мне лично и раньше была чужда их идеология. Мы теперь отряд зелёных.

– Это как? – полюбопытствовал внешник.

– Мы и не за белых, и не за красных. Что-то среднее между мурами и рейдерами. При случае бьём и тех и тех.

– Ну что же, в этом тоже имеется свой резон, – одобрил Герхард решение Пескаря и заторопился. – Пожалуй, я уйду прямо из твоего кабинета.

Внешник из разгрузки вынул планшет, пробежался по экрану пальцами, и в кабинете тут же над полом замерцал голубой проход.

– Жду от тебя результата. До встречи.

С этими словами гость шагнул в светящийся портал и исчез. Померцав и поискрив напоследок, проход закрылся.

– Ермошка!

На зов в кабинет заглянул денщик.

– Приберись тут…

– А где?.. – спросил было озадаченный парнишка, не увидев гостя.

– Вышел… – неопределённо ответил глава стаба и задумался, уставившись в одну точку.

Ермошка, поняв, что лучше не мешать боссу расспросами, молча собрал всю посуду на поднос и ушёл к себе в комнату.

«Вновь придётся вернуться в тот проклятый кластер, в котором в один миг погибла основная часть братства».

Пескарь особенно сожалел о потере босса. Хоть и страшен был внешне, да ещё и в гневе, антипатии у него не вызывал. А вот за чью смерть порадовался, так это Лютого. Тот полностью соответствовал своему имени. На его совести смерть Инженера и Дикого. Про убийство охотника ему успел шепнуть Кабан, ставший тому невольным свидетелем. Прямо на его глазах помощник брата Силантия засадил финку в бок ничего не подозревающему парню. Он его возненавидел ещё с первых дней, как Дикий попал в братство. А вот как Лютый убил Инженера, Пескарь лично видел. И всего-то лишь для того, чтобы спасти собственную шкуру, переодевшись в одежду убитого и выдав себя за пленника братства.