Чудо-ребенок!

– Да, наверное. Но, она постарается освободиться как можно быстрей и приедет за тобой.

Почесал затылок. Соображай, Стельмах. Как с детьми разговоры ведутся. Почему-то обычно работающий в критические ситуации мозг сегодня функционировать отказывался, оставляя меня со своей «маленькой проблемой» один на один.

– Давай мы с тобой пока поедем ко мне и мультики посмотрим. Любишь мультики?

– «Плинцессу лебедь» посмотрим? – вмиг засияли изумрудные глазки.

Ладно. Уже мы не на грани слез, плюс мне в карму.

– Посмотрим, – кивнул я, прикидывая в голове, что вообще за «зверь» эта принцесса лебедь. Детское настроение, как качели. Помани мультиком с шоколадкой, так они предков продать готовы.

Беру малышку за руку, направляясь к припаркованной у ворот машине. Ее миниатюрная мягкая ладошка теряется в моей большой грубой ладони. Я даже сжать пальцы боюсь, как следует, чтобы эту хрупкую куколку не раздавить. Майя торопливо семенит за мной, крепко вцепившись крохотными пальчиками в руку. Мои взрослые шаги для нее кажутся гигантским. Хоть я и старюсь идти медленно, малышка все равно чуть ли не бежит за мной. Следовало бы, наверное, взять ее на руки, но я даже этого делать не умею.

Серганов, конечно, удружил.

Жанка сидит в машине. По дороге в сад я вызвался подвезти ее до студии. Теперь вот думаю, зачем я так сделал? Вопросов не оберешься.

Кое-как умудряюсь пристегнуть не приспособленным для детей ремнем безопасности маленькую госпожу и занимаю водительское сиденье.

Подруга слегка приоткрыла окно, посмотрела на меня и с удивлением выгнула идеальную бровь.

–  Это что? – прошептала любовница одними губами.

– Ребенок, Жанна.

– Что Стельмах, докувыркался? – ухмыляется подруга. Достает из сумочки пачку сигарет и неравно теребит в руках.

– О чем ты?

– Егоза зеленоглазая, – девушка машет головой в сторону задних сидений. – Любовница в подоле принесла?

– Чушь не неси! – от такого предположения даже рука на руле дрогнула. – Это внучка Серганова.

Я выруливаю с парковки, прости господи, садика «Ласточка» и вливаюсь в поток озабоченных родителей и их чад. Да, Стельмах, вот и попробуй на своей шкуре роль заботливого папашки. Желание заводить детей и так никогда не посещало, а тут вообще удавятся все зародыши окончательно.

– Странно, – прерывает молчание любовница, слегка косясь в сторону Майи. Я бросаю взгляд в зеркало заднего вида и улыбаюсь. Малышка что-то сама себе играет с куклой и поет под нос какую-то очень знакомую песенку.

– Что странного?

– Глаза разуй, Стельмах. Глазюки зеленые, скулы, волосы чернющие. Мелочь же – твоя копия.

– Ерунды не говори, – одернул подругу. С чего ей быть на меня похожей? Я и Алия даже не…

Твою ж…

–Я, конечно, мать не видела... – Жанка что-то еще сидит, рассуждает, а я снова смотрю на мышку. В голове набатом бьют слова любовницы: прямо по черепной коробке, грозя разорвать изнутри. Да нет, на хер. Отвожу взгляд, а спустя мгновение снова бросаю его на внучку Серганова. Качаю головой, отрицая саму возможность. Так не бывает. Не в реальной жизни точно. Не может этого быть. Из меня никакой отец, да и мы предохранялись. Не могла резинка дать сбой. Или могла?

Пока я «плаваю» в мыслях, Жанна своими длинными пальцами цепляет из пачки тонкую сигарету и щелкает зажигалкой.

– Жанна, в машине ребенок.

– И что? – искренне удивилась дамочка.

Чувства материнства у этой особы тоже было атрофировано.

– Нечего ее никотином травить.

–Но я курить хочу, – удивленно выдает подруга и смотрит на меня своими большими карими глазами. – Почему я должна из-за чужого ребенка в чем-то себя ущемлять, Стельмах?