Когда мы дошли до кабинета, то сразу же сели за парты.

– Ты не хочешь кофе?

– Нет, – мотнула я головой.

– Блин.. а я хочу…

– НУ сходим на перемене, возьмем в автомате, – сказала я.

Через несколько минут появился Даня. Он зашел в кабинет с грацией, свежий и полон сил. И перед глазами встало его вчерашнее сообщение, которое он мне прислал по почте.

– Доброе утро, – отозвался он, включая проектор. Я пыталась прятать взгляд куда-то в сторону, но не на него, но у меня ничего не получалось.

А Даня.. он даже не взглянул на меня. Будто бы я стала для него пустым местом.

– Так, давайте начнем с того, чтобы проверим, что у нас отсутствует.

Я старался избегать взгляда с Настей.

И что было в моей голове, когда я отправил ей это сообщение?

Дурак. Никак иначе.

Нужно было удалить эти фотографии, когда она мне их отправила. Не хранить их на телефоне.

Не знаю, что со мной такое?

– Так, – пробубнил себе под нос. Память у меня была хорошей, поэтому я заполнил большинство студентов, которые всегда были у меня на уроке. Но глаза предательски тянулись лишь на одну студентку.

И я приложил немало усилий, чтобы собраться с мыслями и все же сосредоточиться на теме, которую должен был дать студентом.

И у меня все получалось, пока я не дошел до ее фамилии.

– Рыжикова Анастасия Викторовна.

Когда я произнес ее имя, то по спине пробежал холодок.

Обижающий холод был настолько сильным, что я почувствовал дрожь в районе сердца.

– Здесь, – ответила девушка, и мне пришлось поднять на нее свой взгляд.

Я поймал на себе ее трепетный взгляд зеленых глаз. Казалось, что в них можно утонуть. Раствориться, как сахарная вата на языке. Захлебнуться возрастающим напряжением, обжечь свое сердце одним неверным шагом…

– Хорошо, – пытался себя успокоить я и взглянуть в журнал.

Дальше прошелся по списку и поставив карандашом себе “н” в графе сегодняшнего дня, я выдохнул и набрав побольше воздуха в легкие, все-таки начал новую тему.

– Хорошо. Как известно, согласно великому философу Аристотелю, душа – это форма живого органического тела, обеспечивающая его предназначение.

Слова лились из меня, как молочные реки. Я старался напрочь отбросить то, что случилось вчера вечером, углубиться в тему, которая приносила мне положительные эмоции, а не дрожь по телу.

Но все равно, хоть и изредка, я пытался перевести взгляд к Насте. Пускай не на нее, на свою сестру, которая скучающе слушала мои речи (еще бы, она все это уже знает, поэтому ей совершенно скучно), сидя рядом с Настей. Или на тех, кто сидел за Настей. А вот прямого контакта, я все же, избегал.

Пара прошла незаметно. Так быстро, что я даже не заметил, как нужно отпускать студентов. Кажется, у Насти была последняя пара. Я быстро задал студентам домашнее задание, чтобы они не расслаблялись, приготовили таблички и всю эту скукотень, которая просто выводит студентов из себя, но из программы это невозможно выбросить.

И дальше у меня стоял вопрос: попросить ли Настю задержаться?

Нет, мои студенты очень редко задерживались после пар, бывали, конечно, исключения, которым приходилось давать что-то дополнительно, чтобы «натаскать» их. Но большинство всё равно сразу же уходили.

И я все же набрался смелости, чтобы сказать об этом Насте, задержать ее и извиниться за то, что сделал, как-то разрулить ситуацию, как к ней подошел Костя.

Я просто открыл рот и постарался его сразу же закрыть, чтобы не было явно видно, что я хотел обратиться к Насте.

– Ты подумала? – спросил он, смотря на нее влюбленными глазами.

Настя замялась. Она не знала, что сказать, а я, усевшись за свой стол, стал слушать их разговор.