— И какого здесь происходит?

Двое из банды испуганно дёрнулись и обернулись, но самый главный, а по совместительству ещё и самый крупный из них, даже и не думал переживать — он кинул на Рому наглый взгляд и ухмыльнулся.

Тут я была с ним согласна. Пусть Чернов был головы на две выше их всех, но субтильное телосложение и рубашка лососевого цвета (считайте розового) вряд ли делали его внешний вид угрожающим.

— А тебе чё надо? Иди куда шёл, — осклабился шестиклассник.

Не торопясь с ответом, мой однокашник неспешно дошёл до брата. К чести последнего, у того на лице не дрогнул ни один мускул, и вообще, у меня было такое ощущение, что Кирилл не особо-то и обрадовался нашему появлению. Я последовала за одноклассником, остановившись позади всей честной компании.

Рома встал между братом и главным гопником, посмотрев на того с таким отвращением, что стало очевидно — до этого наши с ним перебранки были сущим лепетом. 

— Ну? — скрестив руки на груди, потребовал человек в лососевой рубашке с таким видом, словно перед ним был… как минимум слизняк.

— Ты гей, что ли? — невпопад поинтересовался шестиклассник. Я даже фейспалм изобразила, не поверив своим ушам.

Чернов же только мотнул головой, откидывая с глаз длинную чёлку, и изогнул идеальную бровь:

— А с чего такой вопрос? Праздный интерес или... ещё что?

Наверное, в нём умер великий актёр, потому что до сегодняшнего дня я не встречала людей (за исключением нашей математички), умеющих унизить другого человека одной лишь интонацией.

Главный из пацанов резко покраснел от гнева, а вот двое других не удержались и прыснули, явно развеселившись от постановки вопроса.   

Ну вот какой подросток в наше время будет использовать слово «праздный»?!

— Да пошёл ты на х... — выругался мальчишка, не найдя других аргументов. 

— Это ты сейчас пойдёшь, — оскалился Рома. — Но сначала выслушаешь меня от и до. А потом развернёшься и уйдёшь настолько далеко, что я тебя ещё месяц не то что в школе не увижу, но и в принципе на горизонте. 

Дальнейшая речь Чернова была настолько выразительной, что я невольно начала завидовать его умению формулировать мысль. Он не угрожал, не ругался, не наезжал… Он просто высказал всей троице всё, что думает о них. Но это было сделано так, что на месте каждого из них я бы всенепременно пошла и совершила харакири, чтобы сохранить хоть какое-то чувство собственного достоинства. Шестиклассники краснели, бледнели, периодически даже заикались, переминаясь с ноги на ногу, но так и не рискнули сдвинуться с места, пока Рома не гаркнул на них: 

— А теперь вон!

И, клянусь, они пошли. Нет, не так — они побежали, прямо мимо меня. Я же была настолько впечатлена праведным черновским гневом, что не утерпела и треснула ближайшего из них своим рюкзаком по заднице.

— Соня! — с упрёком вздохнул Рома, на что мне оставалось лишь развести руками.

Ну извините.

***   

— Почему не сказал? — спросил Чернов у брата, усаживаясь рядом со мной.

Мы расположились в небольшой кофейне, недавно открывшейся на ближайшей из остановок.

Кирилл сидел напротив нас, скрестив руки на груди и нахмурившись. Сейчас он безумно походил на старшего брата, только у того волосы были высветлены, у Кира же они были практически чёрные — под стать фамилии.

— Чтобы вы меня застебали? — упрямо вздёрнул он подбородок. 

— За что? За то, что какие-то уроды решили силой у тебя деньги вытрясти? За такое не стебут, за такое идут и морду бьют.

— Я сам могу за себя постоять!

— Тебе… — начал Рома, но был бестактно прерван мной.

— Можешь, только иногда есть такие вещи, с которыми сложно бороться в одиночку.