- Говори, Майя. Я не злая сестренка, ругать за это не стану.

- Скажу, если ты принесешь мне такой же. – пальцем показывает на стакан, который за секунду стал пустым.

- Мартышка, какого хера? Тебя не было полчаса и ты за это время успела так «нажраться»? – Рычу сквозь зубы, подхватывая её за талию, и почти тащу в сторону беседок.

Облом, чувак.

Не будет у тебя сегодня жесткого и грязного секса на берегу индийского океана. Лови минералку, пустой тазик и стереги мартышку от её пьяного дебоша.

17. 17. Майя.

Наверно, идея напиться до вертолетиков мне пришла ещё в самолете. Уверена, что именно тогда. Скорее всего, в тот момент, когда я увидела, как глаза стюардессы ныряют в ширинку Мамаева. Меня ещё затошнило, но потом Глеб смял принесенный ему «белый флаг» в виде салфетки, и до меня все окончательно дошло. Если уж этот осеменитель отказывается от такого явного предложение на горяченькое, значит, дело дрянь. У меня. Только у моей персоны.

Мне сразу же захотелось выпить. Чего-то легкого. Просто чтобы утихомирить скачущие нервы. Но кто ж представить себе мог, что увидев на пляже бывшего в одних шортах, разглядев каждый кусочек чертовски идеального тела, я захочу опрокинуть в себя половину бара? Никто. Я и не заметила, как первый стаканчик оказался пустым. Затем второй. Третий. А потом уже и мысленный калькулятор выдал системную ошибку. Процессор слетел, показывая в глазах противно черный экран. И знаете, удары не помогают включить систему. Я два раза себя по башке стукнула, но ничего не изменилось. Пусто. Воспоминаний нет. А это дерьмово. Особенно когда просыпаешься в чужом месте абсолютно голая.

Аккуратно подняла голову с подушки и попыталась опустить ноги на пол. Получилось. Я это сделала, даже несмотря на головокружение, которое то и дело сбивало меня с верного пути. Так, стоять могу. Уже радует. Если принять во внимание, что пить я совсем не умею, и когда все-таки «приходится» это делать, то на следующее утро чувствую себя покойником, то сегодня я ещё бодрячок, получается. Но, праздновать сие событие не хочется, поэтому просто улыбаюсь, и тут же морщусь. Видимо, тело и организм несогласны со мной. Они отказываются искать повод для радости. Предатели.

Протягиваю руки и поднимаю с кровати тонкий плед, которым бережно была укрыта ночью. Как в сари заворачиваюсь в него и выхожу на балкон, где яркий свет бьет по глазам, заставляя прикрыть их ладонями, позабыв о балахоне, обмотанном вокруг тела. Тряпка падает, не испугавшись моего тихого крика. Складывается вокруг ног, но я продолжаю стоять и выть, не смея открыть глаза.

Как думаете, в какой момент я поняла, что на балконе нахожусь не одна?

Нас было трое. Я. Мамаев. И его идиотский характер.

А поняла я это, уже после того, как осталась голой. По кашлю. По гортанному кашлю Глеба, который неожиданно раздался возле уха.

Смешно, да?

Не вздумайте говорить «да».

Это совершенно несмешно.

У меня сердце в пятки ушло, а почка в сторону мозга путь начала прокладывать, боюсь даже представить, куда собралась деться селезёнка.

- Мартышка, ты решила и утром продолжить марафон использования моего тела?

Парень присел, подняв с пола мой временный халат. Протянул мне, но как только я захотела схватить его, он, недолго думая, перебрасывает ткань через свою спину, с силой захлопывая балконную дверь. И, кажется, отходить он не очень то и собирался. Стоит на пути, внаглую, разглядывая область пупка. Ну, вы поняли, куда именно пялился, этот извращенец.

***

- Мамаев, ты действительно думаешь, что я поверю в твой бред, будто между нами ночью что-то было, а я с пьяной головой забыла об этом?