В гости к родственникам, так могли бы у родственников и пожить.

– А почему вы-то с Настей тут? – спохватилась Леся. – В гостевом доме? Почему ты не остановился у своих родителей?

Лешка окончательно расстроился. Но деваться ему было некуда, на него напирали со всех сторон, да еще Настя смотрела весьма требовательно, и он ответил:

– Отец пока не дал мне своего благословения.

– На что?

– На то, что я могу ввести Настю в его дом.

– Бред! – вспыхнула от возмущения Леся. – Что за средневековые выходки?

– Ты не можешь войти в свой собственный дом, потому что твой отец не одобрил пока что твоей невесты?

– В этом весь мой папаша, – грустно улыбнулся Леша. – Я вас предупреждал о нем. И я до последнего не хотел знакомить с ним Настю. Могли бы тихо пожениться, отец ничего бы и не узнал.

Но теперь уже возмутилась Настя.

– Да что ты такое говоришь, милый! – воскликнула она. – Как это наш ребенок и вырос бы без дедушки и бабушки! Это же непорядочно в отношении них. Независимо от того, как твой отец сейчас отреагирует, он имеет право знать, каков твой выбор.

В глазах Насти явственно читался вызов. Она не собиралась позволить своему мужчине играть на два фронта. Он должен быть либо с ней целиком и полностью, вплоть до разрыва со своими родителями, либо порвать уже с ней. Настя знала, чего боялась. Ее первый муж был полностью зависим от мнения своей авторитарной мамочки. И хотя он все же под давлением обстоятельств женился на Насте, так сказать, прикрыл их общий грех – ребенка, но ужиться с ним Настя не смогла. В личную жизнь молодых супругов постоянно вклинивалась дражайшая свекровь, которую Настя начала ненавидеть до такой степени, что под конец ее трясло от одного звука шагов приближающейся свекрови.

Та, в свою очередь, Настю невзлюбила с первого взгляда. И все-то ей было плохо, и все не так в невестке. Слова свекровь цедила сквозь зубы, никогда не улыбалась Насте, не говорила ей ничего хорошего. Обращалась с ней как с прислугой и даже хуже, ведь никаких денег Настя за свою тяжкую работу не получала, а значит, жила на иждивении супруга, который не стеснялся ее этим же и попрекать.

И Настя пришла к выводу, что надо собирать манатки, сына и уходить, если она хочет сохранить хоть каплю самоуважения. Она ушла, получила развод, стала строить новую жизнь. И вот ей посчастливилось повстречать Лешку, который с успехом заменил Ваньке отца, возился с мальчиком, играл и занимался с ним, да еще и делал это куда старательнее, чем родной папаша, который быстро построил новую семью с новыми детьми и совсем забыл про своего старшего ребенка.

Всем окружающим казалось, что Настя в отношении Лешки слишком уж настороженно держится. Как говорится, обжегшись на молоке, она немножечко сильнее дула на воду.

– Лешка у тебя не то, что твой первый муженек. Он – нормальный парень. Может быть, чуточку мягкосердечен. Но тот – сразу же было видно, – что хлюпик и эгоист.

– Да, Лешка отличный, – соглашалась Настя. – Но ведь это сейчас. А ну, как после свадьбы его мамочка переберется к нам? Смогу ли я жить с ней? А со свекром? Пойми, я должна знать, какие это люди. Только тогда я по-настоящему пойму Лешку.

Отказать Насте в этом ее праве Лешка не мог. Хотя и выражал всем своим видом сомнение по поводу того, как поведет себя папаша.

– По телефону он со мной на эту тему разговаривать отказался. Буркнул: приезжай, мол, разберемся. Вот мы и приехали, а он к нам не выходит. И что делать теперь, я даже не знаю.

– Ничего, посидим, подождем. Твой папа часто так засиживается в молельном доме?