— Мамочка, я пойду с тобой! Мамочка, не бросай меня!

Всё. У меня сердце кровью облилось. Вот какого чёрта старый Лихо меня послал в эту дыру? На такое опасное задание! Знал, что у меня маленький ребёнок.

— Веснушка, дорогая, я только туда и обратно.

— Нет, мамочка. Нет. Не оставляй меня одну.

— Ты же не одна, — ласково прошептала Прасковья Ниловна, — у нас много деток, и мы будем любить тебя. У тебя будет хорошая кроватка. Съездим, купим игрушки.

— Нет! Я не хочу игрушки, я хочу маму.

Тут либо сдохнуть, либо брать с собой.

Я звучно выдохнула, продолжала сидеть ровно, крутя в пальцах серебряную вилочку.

— Если кланы не враждуют, значит, в принципе, там будет безопасно. Ве́сну не обидят точно.

— Конечно, если там только не сидят воры всех наших детей, — рявкнула Прасковья, глядя на меня своими чёрными глазами, в которых зажигались звёзды. Такие глаза у них в роду, странные немного. — К тому же мы не общаемся с той стаей.

— Ясно, — кивнула я и обратилась к девочке. — Там опасно, детки пропадают.

— А с тобой я не пропаду! — воодушевилась Веснушка, продолжая держать меня за руку, в том месте, где был ожог и укус. И все болячки прошли.

— Я подумаю, посиди здесь, — погладила её по головке, и Веснушка радостно вернулась к своей еде.

Я вышла из-за стола, Влас, приставленный ко мне провожатым, выбежал следом.

Мы прошли по кухне. Там вкусно пахло обедом, хлопотали какие-то старухи и громко смеялись, мимо них я вышла на заднее крыльцо. Открылся взгляду парк, в нём скамейка.

Я такая…. не очень хорошая женщина. Покурить присела.

Влас не стал садиться рядом, на корточки присел напротив меня, поднял жёлтые волчьи глаза. Я выдохнула дым вверх, он сизым облаком в мокром воздухе завис и не сразу развеялся.

Соображала, Предчувствие мне подсказывало, что Ве́сну оставлять здесь нельзя. Охрана была надёжная. Но дело не в этом. Не хотела ломать ребёнку психику своим исчезновением. Я могла задержаться, и надолго.

Вот это меня раздражало.

Девочка хрупкая и ранимая. Об этом меня предупредил старый волк. Лихо мне сказал, чтобы я не спускалась с неё глаз и далеко от неё не отходила. Веснушка должна расти в любви и не чувствовать потери. Ведь у Ве́сны Ромовны есть муж, точнее жених. И он, как бы мягко сказать, слегка неадекватен. Поэтому девочка должна быть полностью здоровой на голову. Хотя я могла бы поспорить, не может быть Многоликий неадекватным. Неадекватные в основном волки.

— Слышал о городе, где живут рыжие волки? — смотрела в лютые волчьи глаза парня-оборотня.

— Да, слышал. Девки у них красивые. Особенно блондинки.

При этих словах Влас подмигнул мне. Я всё-таки блондинка. Выцвел мой светло-русый цвет этим жарким летом до белоснежных прядей.

— А мужики, как колдуны, сильные? Рыжие в основном меня интересует, — я показала ему косичку, сплетённую из волос, которые вырвала из шевелюры колдуна.

— Мать тебе не сказала, — Влас воровато оглянулся по сторонам. — Там живёт Старый волк, почти такой же, как Лихо. Он Нила Ильича Лихо младше всего лишь на два года.

— Да ты что! Серьёзно? — удивилась я.

— Именно, — кивнул парень, и лицо его стало серьёзным. — Ты спрашивала про руны, вот к нему с рунами нужно подходить. Но если это они воруют детей…

— Не письти, малой! — я прямо интонацию своего покойного мужа повторяла, когда материлась, отчего волки бледнели, Влас не был исключением. — Я пойду к ним за рунами.

— Они живут по волчьим законам, — согласился молодой волк и опустил глаза.

— А раз так, то мне туда дорога.

Я прищурилась, посмотрела вглубь сада. Он был прекрасен: торжественный, красивый, увядающий.