Он ни с кем не танцевал, потому что не сводил с нее глаз, давление в паху было настолько сильным, что опасался двигаться. Ренцо заказал у нее что-то выпить, но к бокалу не притронулся, а несколько раз подзывал ее к своему столику, ощущая, как накаляется кругом воздух. Он никогда прежде не испытывал такой тяги к совершенно незнакомому человеку. Он ждал, что она подаст хоть какой-то знак, что не равнодушна к нему, что заметила его пусть и бессловесное внимание. Но то, как она поглядывала на него из-под полуопущенных век, заставляло предположить, что она либо самая что ни на есть наивная простушка, либо непревзойденная артистка. А стал бы он добиваться ее внимания, будь она простушкой?

Конечно, стал бы. Он знал, чувствовал, что не сможет остановиться, потому что его охватила такая жажда овладеть ею, что он понял – не успокоится, пока этого не произойдет.

Он вышел из клуба, стоял и ждал. Наконец она тоже вышла. И Ренцо поблагодарил небеса за сильный дождь. Она, кажется, удивилась, увидев его, и раскрыла зонт. Ему вдруг пришло в голову, а не возвращается ли она домой каждый вечер с новым кавалером. Правда, это его не остановило. Но когда он предложил подвезти ее, она отказалась, и отказалась так твердо, что он был поражен.

– Нет, спасибо.

– Нет?

– Я знаю, что вам от меня надо, – тихо произнесла она. – И этого вы не получите.

С этими словами ее фигурка под черным зонтом исчезла в темноте.

Ренцо обомлел. Он сидел в лимузине и смотрел ей вслед. Тело ныло от разочарования и… восхищения.

Он был в ночном баре на следующий вечер, и в уик-энд тоже, когда вернулся из Нью-Йорка. Он потрудился выяснить, что там она работает только по уик-эндам, а днем работает официанткой где-то еще.

Узнать у нее самой хоть что-то – это все равно как выжимать воду из камня. Такие скрытные женщины ему раньше не попадались. И такие упрямые. Но, вероятно, эти два обстоятельства подпитывали его упорство. И вдруг, когда он уже спрашивал себя, не тратит ли он впустую время, она согласилась, чтобы он подвез ее до дома.

– Madonna mia! Вы решились мне довериться и согласились, чтобы я вас подвез? – с усмешкой спросил он.

Она повела узкими плечиками, под черным сатиновым платьем большая грудь колыхнулась, отчего жгучие стрелы полетели прямо ему в пах.

– Решилась. Весь персонал видел вас не раз, вы есть на камерах видеонаблюдения, поэтому если вы убийца, то вас очень скоро схватят и арестуют.

– Я похож на убийцу?

Она улыбнулась, и это было словно солнце выглянуло из-за туч.

– Нет. Хотя вид у вас немного опасный.

– Женщины всегда говорят мне, что это плюс в мою пользу.

– Сомневаюсь, что это является достоинством, но сегодня отвратительная погода, так что я, пожалуй, соглашусь, чтобы вы меня подвезли. Но если вы думаете, что я буду с вами спать, то ошибаетесь.

Когда это произошло, то ошибалась как раз она. Они ехали по темным мокрым улицам Лондона, а потом он пригласил ее зайти на чашку кофе, совсем не ожидая, что она не откажется. Но, возможно, гормоны у нее разыгрались, пока она сидела с ним рядом на приятно пахнущем кожей сиденье. Он привез ее к себе домой, и там она чопорно заявила, что не любит кофе. Тогда он заварил для нее чай с мятой и лепестками роз и впервые в жизни понял, что если станет торопить события, то она упорхнет. Позже он задавался вопросом, уж не сдержанность ли, столь ему несвойственная, привела к тому, что она успокоилась и уселась на огромный диван. А когда он наклонился, чтобы поцеловать ее, она уже вся дрожала от желания и не отстранилась от него. И он этим воспользовался – стянул с нее трусики и овладел ею прямо на диване, потому что боялся, что она передумает, пока он донесет ее до спальни, поскольку идти туда из гостиной далеко.