— Принцесса Астрид, — голос герцога вырвал меня из оцепенения, — о каком животном мечтаете вы? Я слышал, что принцесса все еще не нашла свою вторую ипостась, — обратился он уже к матушке. — Это правда?

О, да. Матушка на славу постаралась скрыть ото всех существование Ириски.

… Уже пятые сутки я не вставала с постели. Жар не спадал, а тело сковала усталость.

— Позор! Возмутительно! — кричала матушка, когда отец, сидя у моей кровати, делал холодный компресс. — Лисица! Люди нас засмеют!

Я не видела ее, но слышала, как позвякивают на запястье золотые браслеты. 

— Мадина, — голос отца бархатный и мягкий убаюкивал, даровал надежду на светлое будущее и скорейшее выздоровление, — это случилось. Нам ничего не изменить.

— Нет.

Всего одно слово, но оно четко давало понять, что я не оправдала надежд матери. Она никогда не смирится с тем, что произошло. Я и Ириска, навсегда останемся черным пятном на ее белой репутации.

— Тигрицы, львицы, черная пантера — выбирай любую. Да на территории замка целый зверинец! Но нет, Август, — голос сорвался, и я почувствовала, как горячие пальцы коснулись лба. Прикосновение обжигало, и я попыталась увернуться от него, — она выбрала лису. Все равно, что породниться с дворовой собакой, — услышала я на задворках комнаты, а после хлопнула дверь и меня поглотила тишина…

— Все еще впереди, герцог Вейт. Вам не хуже меня известно, что чем сильнее зверь, тем позже обретается связь с ним, — голос матушки разорвал тонкую ткань детских воспоминаний.

— Верно, — герцогиня, которого до этого времени предпочитала оставаться в тени мужа, промокнула губы салфеткой и продолжила. — Дейзи нашла меня незадолго до замужества.

Дейзи — антилопа. Грациозное животное, которое полностью характеризует герцогиню — женщину тонкой душевной организации.

— Позвольте не согласиться с вами, Ваше Величество, — голос Жана был таким же противным и скользким, как и он сам. — Я обрел своего зверя еще до совершеннолетия и вовсе не считаю ни его, ни себя слабым. Вы любите змей, Астрид? — он посмотрел на меня и будто бы невзначай продемонстрировал кончик змеиного языка.

Что же, в его силе сложно усомниться. Не многие могут частично менять личину. Показать острые когти или ядовитое жало скорпиона мало кто может, оставаясь при этом человеком.

— После завтрака Астрид с удовольствием покажет вам, нашу лабораторию, Жан, — матушка избавила меня от ответа. — Совсем недавно нам удалось заполучить Белую Ому. Думаю, вам будет интересно взглянуть на нее, маркиз.

— Верное решение, Мадина, — герцог кивнул, отпивая из кубка пурпурную жидкость. — Не зачем детям забивать свои головы серьезными вопросами. Мы и без них все уладим, — добавил он, отправляя в рот тарталетку начиненную морепродуктами и черной икрой.

Я осторожно спускалась в подвал замка, освещая себе путь пузатым фонарем. Никогда не любила это место. Темно, сыро и страшно.

В детстве отец частенько водил меня сюда, показывал чудеса алхимии и диковинных животных. После его смерти я ни разу сюда не возвращалась. Слишком трудно здесь дышать. Воздух затхлый, спертый, а воспоминания возвращаются одно за другим, лишая способности здраво мыслить.

— Нам сюда, — указала я на небольшую деревянную дверь, уступаю дорогу маркизу. В его обществе мне здесь было еще не уютнее. — Я подожду вас здесь, — добавила, дождавшись, когда Жан войдет в тесное помещение, с полками, доверху начиненными всевозможными настойками и прозрачными ящиками со змеями, пауками и скорпионами.

— Боитесь? — усмехнулся он. — Меня или их? — спросил, поглаживая одну из рептилий.