– Истино, брательник, равных нашим мечам нет, они и гнучки, и крепки невероятно, а зеркальной шлифовки клинков и вовсе никому в свете не добиться, ведь полировочный камень для такой работы только тут у нас, в устье Лабы нашей имеется.

– Ой, по мне клинок и клинок, – пожала плечами жена, – вон на том кинжале заморском, что купцы арабские тебе поднесли, тоже узор серо-чёрный по всему клинку…

– Что ты, Умила, – увлекшись, воскликнул Добромысл, – у арабов сей узор без всякого порядку. Мастер не волен его по своему хотению уложить, а как само выйдет. А сей, гляди, змейка-то по долу как идёт ровнёхонько, и узор уложен, что вышивка у лепшей мастерицы. Какой кузнец возжелает, такой и сварганит, никто такого чуда в свете повторить не может, разумеешь?

– Дети, сущие дети сии мужи, – промолвила с усмешкой Умила и махнула рукой.

– Сей меч будет обережным клинком для моего сына, – молвил князь. Ну, держитесь теперь, нурманы, саксы и франки!

– Да что ж это, дитя едва на свет явилось, а вы уже ему воинскую долю готовите! – укоризненно молвила мать.

Брательники переглянулись, вздохнули, и Годослав, снова обняв жену за плечи, промолвил с тихой и гордой грустью:

– Наш род ободритский уж сколько веков пребывает во вражьем окружении, и токмо благодаря силе своей и отваге воинской на земле существует. Многие наши отцы и деды пали в жестокой борьбе за то, чтобы мы жили, и детей растили, и земли наши под своею рукой держали.

– А по-иному и быть не может, – добавил так же серьёзно Добромысл, – потому мы и зовёмся рарожичами…

Годослав, подумав, молвил:

– А чтобы дух сокола всегда покровительствовал моему наследнику, я так и назову его – Рарог! – повернулся он к жене и встретился с её глубоким взором серо-синих очей.

– Что ж, славное имя и гордое, пусть твой сын носит его с честью, а Перунова сила делает клинок сей неотразимым! – торжественно молвил Добромысл.

– Будь, сыне, настоящим Рарогом-Соколом! – с волнением в голосе молвил князь Годослав, опуская Болотный меч в детскую колыбель.

…варяги и Рурик с родом своим, пришедшие в Новгород, были колена славенского, говорили языком славенским, происходили из древних россов и были отнюдь не из Скандинавии, но жили на восточно-южных берегах Варяжского моря, между реками Вислою и Двиною… Имени Русь в Скандинавии и на северных берегах Варяжского моря нигде не слыхано… В наших летописцах упоминается, что Рурик с Родом своим пришёл из Немец, а инде пишется, что из Пруссии… Между реками Вислою и Двиною впадает в Варяжское море от восточно-южной стороны река, которая вверху, около города Гродна, называется Немень, а к устью своему слывёт Руса. Здесь явствует, что варяги-русь жили в восточно-южном берегу Варяжского моря, при реке Русе… И само название пруссы или поруссы показывает, что пруссы жили по руссах или подле руссов.

М. В. Ломоносов.

«Возражения на диссертацию Миллера»