Не сказать, что все в квартире Гошика ей понравилось – и дизайн следовало продумать основательнее, и каких-то милых плюшевых мелочей ей не хватало... Но здесь, в этом конкретном, по сути, чужом и незнакомом ей помещении, лежа на плече мужчины, к которому привыкла, как к домашним тапочкам, Милочка почувствовала себя дома. В том самом «доме», о котором она мечтала всю свою двадцатидевятилетнюю жизнь. Милочка глубоко вздохнула... и расплакалась.

– Когда это было? – спросила Милочка сама себя, стоя все так же перед зеркалом в день своего тридцатилетия.

Она подошла к зеркалу еще ближе и еще внимательнее посмотрела на свое отражение, как будто все значимые события в ее жизни должны были отпечатываться на ее внешности. С такими вопросами нужно, наверное, заглядывать в фотоальбом – а Милочка обожала распечатывать лучшие фото – или пролистывать папку с фотографиями на компьютере. Сейчас же она продолжала всматриваться в собственное отражение.

Из зеркала на нее смотрела лохматая тридцатилетняя – а сегодня Милочка каждой клеточкой чувствовала своей возраст – женщина со странным выражением лица. За последние пару часов Милочка заново прожила год отношений с Гошиком и как будто даже устала. Но в отражении ее лицо было отчаянно-решительным.

– В конце концов, у меня сегодня день рождения, мне сегодня можно все. Я не хочу ничего выяснять. Я просто хочу провести свой день рождения с человеком, которого я... – здесь Милочка запнулась, – ...которого я очень хочу видеть. Разве в этом есть что-то противозаконное?

С этими словами Милочка взяла в руки мобильный и набрала номер Гошика.

Милочка проснулась с ощущением потери.

Конец ознакомительного фрагмента.