«Впрочем, ладно, то не твоё дело!» – одёрнул себя Лёня. – «Тебя сюда позвали не скандалы в благородном семействе улаживать и не семейным психологом работать. Специализация у тебя совсем иная».

– Проходите, Евгений Викторович вас сейчас примет! – поднялась ему навстречу секретарша, натянуто улыбаясь своей дежурной улыбкой.

«Ну, вот сейчас и узнаем, зачем я здесь…» – выдохнул Мелентьев.

* * *

Усевшись в машину, Света скорчила сама себе обиженную рожицу в зеркале, повертелась так и эдак… и задорно подмигнула своему отражению.

Нет, всё-таки ей было обидно, конечно, за то, что мужу вечно не до неё; за то, что всегда у него нет времени; за то, что общается через секретаршу и заставляет ждать в приёмной, как какую-то…

Но с другой стороны – всё это было настолько привычным и обыденным, что она уже давно устала обижаться по таким поводам. В конце концов, не первый год в браке и успела изучить своего мужа. Равно как и его отношение к ней.

Для него она была чем-то вроде визитной карточки, демонстрируемой напоказ при случае. Эдакий элемент статуса – в одном ряду с золотыми часами, дорогим костюмом и роскошным автомобилем. Подтверждением его положения и символом его власти, частью образа.

Он вспоминал о ней, когда нужно было посетить какое-то мероприятие или сделать чётко выверенную фото-сессию для очередного журнала. Тогда он просто ставил её в известность – тоном, не терпящим возражений: «Завтра у нас приём там-то. Ты должна выглядеть так-то». Бунтовать и спорить было бессмысленно.

В другое же время он, чаще всего, был слишком занят, чтобы обращать на неё внимание. Целыми днями пропадая на работе, в бесконечных делах, поездках, командировках… В редкие минуты встреч общаясь с ней холодно-вежливо дома и подчёркнуто-тепло – на людях.

Да, не о такой семейной жизни она мечтала, выходя замуж несколько лет назад. Тогда он казался ей воплощением девичьих грёз – галантный, обходительный, щедрый… даривший дорогие подарки (которые она поначалу даже стеснялась принимать) и приглашавший в головокружительные места, где она никогда не была раньше. Сразу обозначивший серьёзность своих намерений, он чётко и настойчиво шёл к своей цели. И хотя она чувствовала, что они слишком разные – на разных языках разговаривают, о разном в жизни мечтают, разные интересы и увлечения имеют – разве это могло стать препятствием, когда столь роскошные ухаживания сменились недвусмысленным предложением? От таких женихов не отказываются…

Подруги, родители, да и все вокруг старательно уверяли её, что она будет круглой дурой, если упустит такой шанс. Да и, в конце концов, он действительно был ей симпатичен до какой-то степени… «И что с того, что разные? Противоположности притягиваются. Любовь? Потом полюблю!» – уговаривала она сама себя.

Или всё-таки дело было в Максиме? В той безумной и глупой первой любви, в которую она вляпалась по молодости, самозабвенно и сразу, как способна лишь наивная и доверчивая 17-летняя девчонка, впервые испытавшая настолько большое и сильное чувство? Как любила и страдала, терзалась и мучилась несколько лет подряд, швыряемая то на вершину блаженства от одного его ласкового слова и тёплого взгляда, то низвергаемая в пропасть отчаяния и боли… И как, в конце концов, разочаровавшаяся и убитая, с разбитым сердцем и растоптанными мечтами, была готова уже на всё, только бы забыть этого вздорного самовлюблённого мальчишку?

Тут как раз и появился Евгений Викторович – взрослый, рассудительный, галантный… И как было ей устоять? Вообще, она была готова выйти замуж хоть за первого встречного, лишь бы назло Максиму.