– Не помню, – ответил лорд Сутвик с каменной усмешкой. – Спросите полковника Уллершоу. Он наверняка помнит этот случай.

– Кто это был, Руперт? – спросила Эдит, и весь длинный стол притих в ожидании ответа.

И тогда ведущий учет его грехов ангел был вынужден добавить к списку прегрешений Руперта еще одно, ибо тот солгал, даже не покраснев.

– Не знаю. Я не уверен. Первый раз об этом слышу, но даже если этот случай и имел место, мне кажется, он сильно преувеличен.

За столом прокатился смешок, гости заулыбались, заместитель военного министра лукаво усмехнулся и сменил тему разговора.

Целых три минуты леди Дэвен пребывала в глубоком раздумье. Затем, когда ее супруг стал рассказывать какую-то историю про охоту на куропаток в шотландском болоте, с которой он недавно вернулся, она внезапно ударила тяжелой ладонью по столу и громко воскликнула:

– Himmel![7] Теперь мне понятно. Лорд Саутвик изволил пошутить. Этот человек – вы, полковник Уллершоу.

Гости разразились хохотом, Руперт же был готов провалиться от стыда сквозь землю.

Наконец ужин завершился, и лорд Дэвен вышел в холл попрощаться с гостями.

– Итак, – спросила Эдит, когда он помогал ей надеть плащ, – вы его видели. И что вы скажете теперь?

– Превосходно! – воскликнул Дэвен. – Вы должны покорить эту трудную высоту. Должны выйти за него замуж. Если, конечно, сможете, в чем я сильно сомневаюсь.

– Неужели? – удивилась Эдит. – Я же намерена попробовать, спора ради. Доброй вам ночи.

– Разве я не говорил тебе, что он герой, – усмехнулся Дик, провожая ее к кэбу. – Бедняжка Эдит. Мне искренне тебя жаль. Чтобы находиться рядом с таким воином, нужно иметь немалое мужество.

– Пожалуй, ты прав, – согласилась она. – Риск и вправду велик.

Тем временем лорд Саутвик взял Руперта в оборот у входной двери.

– Жду вас, Уллершоу, в военном министерстве, где я хотел бы представить вас статс-секретарю, – произнес он. – Завтра в половине первого вас устроит?

Понимая, что это приказ, Руперт ответил:

– Разумеется, милорд, я там буду.

На следующее утро Руперт посетил военное министерство, где лорд Саутвик действительно представил его статс-секретарю. Разговор с министром был недолгим – не более трех минут. Тем не менее, даже такой на редкость скромный человек, как Руперт, тотчас понял по его тону, что здесь к нему отнеслись благосклонно. Более того, сей высокопоставленный джентльмен не только поздравил Руперта с его былыми заслугами, о которых он был явно хорошо информирован, но и намекнул на блестящее будущее. Статс-секретарь поинтересовался, долго ли он намерен пробыть в отпуске, и когда Руперт ответил, что полгода, с улыбкой заметил, что это слишком долгое безделье для настоящего солдата, и добавил:

– Если мы захотим отправить вас куда-то до истечения этого срока, вы готовы уехать?

– Разумеется, – ответил Руперт с воодушевлением, ибо уже был почти сыт по горло Лондоном. На какой-то миг он даже забыл про мать, забыл про то, что возвращение в строй означает разлуку с Эдит, чье общество доставляло ему немалое удовольствие.

– Отлично, полковник Уллершоу, – ответил статс-секретарь. – Саутвик, надеюсь, вы это запомнили. В Египте и Судане вечно что-то происходит, не одно, так другое, и полковник Уллершоу, возможно, и есть тот, кто положит этому конец. – С этими словами статс-секретарь протянул руку, давая понять, что беседа закончена.

– Я уверен, что вы произвели отличное впечатление, – сказал Руперту лорд Саутвик, когда они вышли в вестибюль. – Но позволю себе дать вам один совет. Наш начальник довольно непредсказуем в своих поступках и ожидает точно такую же быстроту, коей он горд, и от других. Если у него для вас поручение, а так, похоже, и есть, не раздумывайте и не просите время, чтобы все хорошенько взвесить, но тотчас же с ним во всем соглашайтесь. Так для вас будет лучше в будущем, ибо, если вы откажетесь, второй такой оказии возможно уже не будет.