– Зря ты его не убил, – заметил эльф, как только я подошел к нему. – Третних негодяй и не простит тебе случившегося.

И этот туда же. А то я и сам не знаю, что зря.

– И что теперь? – с досадой спросил я эльфа.

– Теперь? Теперь нам лучше всего поторопиться. Рон, оставь ты эти арбалеты, быстро собирайся. Мы отправляемся.

Как можно вежливее мы отказались от всех предложений крестьян остаться и откушать с ними. Поняв, что мы действительно не собираемся задерживаться, они быстро насобирали нам в дорогу разной снеди, категорически отказавшись от денег.

Вскоре мы покинули деревню, провожаемые прощальными напутствиями жителей, обещавших вечно помнить спасителей.

– Завтра же забудут о нас, – заметил эльф. – Люди – это такое неблагодарное племя. Вот эльфы…

– Какая разница, забудут они нас или нет?

– Да никакой, – пожал плечами Эльвинг. – Вперед, навстречу новым приключениям.

– С удовольствием обойдусь без них, – буркнул я, пришпоривая Урагана.

Мы остановились на краю леса, не решаясь двигаться дальше. Я не слишком верил в предостережение Деррона о том, что барон Третних мог устроить в лесу засаду. Но когда я высказал это предположение эльфу, тот неожиданно отнесся к нему со всей серьезностью. По дороге из Амстера я успел рассказать Эльвингу о себе все, рассудив, что если эльф рискует из-за меня жизнью, то пусть хотя бы знает, по какой причине он вынужден это делать. Вопреки моему ожиданию, он вовсе не испугался, когда узнал, что у меня меч Судьбы.

– У нас, у эльфов, считается, что сами по себе мечи не добры и не злы. Все зависит от владельца. Я узнал тебя достаточно хорошо и не боюсь, что ты обратишь это оружие во зло. Мне нелегко принять твое утверждение о двух мирах, живущих каждый по своим законам, но причин не верить тебе нет. Тем более, что я не раз замечал некоторые странности в твоем поведении. И не совсем понятно, почему объединение двух миров вызовет катастрофу, но здесь я тебе верю на слово. К тому же и Винер подтвердил это.

Эльвинг еще долго распространялся на тему Судьбы, но все его фразы сводились к одному: «Я решил помочь тебе и не брошу этого дела, что бы ни случилось. Ты мой друг, и я с тобой». Такое доверие со стороны эльфа, который совершенно меня не знал, было трогательно. Впрочем, Мастер тут же напомнил, что эльфы всегда могут сказать: врет человек или нет.

И сейчас Эльвинг, выслушав предупреждение Деррона, сделанное через меня, заметил:

– Это вполне может оказаться правдой. Ему не так уж и трудно вычислить наш маршрут, дорога здесь одна, а лес – идеальное место для засады.

– Но мы ведь тоже это понимаем. Не дурак же он?

– Конечно, нет, но у нас слишком мало опыта в таких делах. Мы ведь проглядели бы эту возможность, если бы не твой друг.

Я покосился на Рона, но тот не обращал на нас никакого внимания, занятый тем, что носился на лошади по полю, размахивая шпагой. Эльвинг понял мои опасения и стал говорить тише.

– В любом случае глупо рисковать. Надо объехать этот лес.

– Но это лишние дни пути, – возмутился я. – Не забывай, что нас наверняка преследуют. Мы пока опережаем их, но если пойдем в обход, то нас догонят.

– Зачем вообще Сверкающему нужна эта погоня? Почему бы ему просто не сообщить о нас агентам по даль-связи? В тех городах, которые мы должны миновать, наверняка есть его люди.

– Он не может знать, каким маршрутом мы двинемся. Я и сам не знаю, куда мы повернем около ближайшего перекрестка.

– И еще ему не хватает времени. Вы слишком быстро двигаетесь, – добавил Мастер.

Я сообщил эти слова эльфу. Тот задумался.