Ну и, Павел, блин, Валерьевич? Тогда какого…, спрашивается, он встал, как солдат по стойке смирно?! 

Фиг поймешь, что происходит. 

Оказавшись в душе, включив холодную на всю катушку, подставил голову под ледяные струи. Падая сверху, они кололи разгоряченную кожу и били по плечам. Кое-кое-как, но возвращая трезвый рассудок и опуская все не к месту “восставшие” части. 

Вышел я в итоге только через час, а может, и больше. Рассудив, что сейчас-то уж точно Рыбкина “уплыла” к себе. А значит, хватит прятаться, тем более желудок требует утреннюю дозу кофеина и еды.

Умылся, вытер голову, намотал полотенце на бедра и скептически глянул в зеркало на отросшую щетину, которую сегодня нет никакого желания брить. Не колется и ладно.

Пошел в сторону кухни. И чем ближе к ней, тем острее ощущал, что что-то не так. Я в квартире, похоже, снова или до сих пор? Ну, в общем, не один. 

В нос ударил изумительный запах. На моей кухне кто-то что-то готовил.

Вырулив из-за угла в гостиную, я офигел окончательно, когда увидел подтянутую попку стоящей у плиты Рыбкиной,  в черных спортивных легинсах, обтягивающих все и даже больше.

Ледяного душа как не бывало. Да твою же бабушку, Жаров!