Она всегда думала, что из-за её веса. Именно об этом он сказал, когда сваливал с её подружкой. А Петровский тащится. Он рассматривает её, гладит и трогает. Получает удовольствие. Не стесняется того, что девушка не совсем стандартных размеров.

Взглянув в зеркало, Владислава увидела красоту. Пылающие щеки, дикий блеск в глазах. Чистая неприкрытая сексуальность. Она разве такая? Раскрыв рубашку, коснулась стоячих сосков, прикрыла глаза. Да, такая.

— Как же хорошо... ох... — массировала нежные вершинки, которые еще совсем недавно грубо мял Борис.

И от его ласк она стала невероятно чувствительной. Впервые девушка не стеснялась себя. Запустив руку в брюки, нащупала мокрые складочки. С каких пор она стала такой развратной?

Но пальцы уже жили своей жизнью. Она сжимала свои груди, такие налившиеся, упругие. Гуляла пальчиками по ареолам, наслаждалась собой. И правда, у девушки очень мягкая кожа.

Всегда считала себя недостаточной. Недостаточно стройной, красивой, упругой, сексуальной. Но Петровский хотел её. Безумно. Он выглядел как одержимый в присутствии своей русалочки.

Расстегнув пуговичку, сняла с себя брюки, оставшись в трусиках. Распахнутая рубашка, открывающая большую вкусную грудь, сдвинутое кружево белья — всё это выглядело так порочно, маняще. Притягивало взгляд.

— О боже... да! — Влада прикусывала губу, размазывая влагу по нижним губам.

Вытащив пальцы, облизала их, пробуя собственное возбуждение. Наверняка Борису бы понравилось это зрелище. Ей вдруг захотелось пригласить его и поласкать себя под полным жажды мужским взглядом. И он бы трогал себя...

— Извращенка, — простонала девушка, но волна оргазма уже накрывала ее.

Выгнувшись, что есть силы оттянула сосок, раскрывая нижние губки и любуясь тем, какие они развратные. Дрожь прошла по телу. Огонь разлился под кожей. Она была действительно сексуальной.

Упав на постель, продолжила массировать налившуюся кровью промежность. Ведь на оргазме кайф не кончается. И сегодня Влада это узнала. Открыла в своём теле небольшой секрет. До чего же сладко становится, когда кончаешь. И в этот момент толстый член таранит узкую дырочку. Словно играет на оголенных нервах.

Она опять возбудилась?

Спрыгнув с кровати, почувствовала себя слишком уж порочной. Это некрасиво. Влада всегда очень обильно текла и с бывшим сильно этого стеснялась. Но Петровский тащился, лизал и пил её. С ним всё казалось естественным.

Курортный роман. Сказка длиной в две недели. А потом что?

Вот такая была Владислава. Она хотела знать наперед о том, какие у Бориса планы. Но были ли планы? Или просто много секса, а потом он вернется к своей насыщенной жизни? А то, что жизнь у мужчины бьет ключом, русалка не сомневалась. Кольца девушка не видела, и была уверена, что такому, как Петровский не нужны отношения.

А к чему вернется она? К вечно недовольной матери, нелюбимой работе, разбитым мечтам, серой жизни одинокой женщины?

Есть ли смысл нырять в этот омут, чтобы потом стало больно? А Владе будет больно и очень. Она слишком долго была одна. Отвыкла от ласки, внимания. А Петровский давал её в достатке. И в душе девушки начало рождаться чувство. Это было неизбежно.

— Дурочка, — усмехнулась она, утягивая пышную грудь неудобным лифчиком, затем надевая голубое хлопковое платье.

Она и правда считала себя дурой. Но дурой счастливой. Пока не знала, как ей быть и как остановить стремительно разгорающееся пламя влюбленности. А может, отпустить себя? Влюбиться по уши! Сгореть! Получать много оргазмов! А потом плакать. Но в итоге ведь всё к этому приводит? Если ты не идеальная, стройная, успешная женщина, знающая себе цену. А растоптанная, измученная одиночеством. Отчаянно желающая полюбить. И чтобы любили в ответ... Но резкий стук в дверь прервал мрачные размышления.