Я стала отбиваться изо всех сил, и тут же, услыхала над самым ухом голос:

– Тихо, тихо… Людмила… Проснись.

Одним рывком я уселась на краю кровати, тяжело дыша широко открытым ртом, словно, и впрямь, только что вынырнула со дна реки. В комнате было, по-прежнему, темно, но я чувствовала близкое присутствие. Человек заговорил, и я узнала Кирилла. Участливым голосом, он спросил:

– Приснился кошмар?

Я кивнула головой, а потом вспомнила, что видеть он моего кивка не может, и пробурчала:

– Да… После всего… Немудрено, что я вижу кошмары. – И уже деловито поинтересовалась: – Который час? Тимофей проснулся?

Последовала короткая пауза. Надо полагать, что Кирилл тоже пожал плечами, а потом, ему в голову пришли точно такие же, как и мне мысли, насчет того, что видеть я его не могла. Затем последовал короткий ответ:

– Наверное, часа три… Скоро уже рассвет. Тимофей с Игорем уехали в поселок, к сестре мальчика. Тебя будить не хотели. – Из его голоса уже улетучилось всякое участие и сочувствие. Слова звучали бесстрастно, словно он зачитывал новости по радио.

Я заполошно вскочила с кровати, и тут же наткнулась на угол чего-то жесткого, больно саданувшись со всего маха ногой. Скорее всего это был тот самый стул, стоявший у самой двери, который я увидела, когда Игорь привел меня в спальню. Зашипела от боли, и, не удержавшись, сказала крепкое словцо, которое, скорее относилось к решению мужчин «не хотели будить», нежели к моей способности налетать в темноте на жесткие предметы мебели. Тут же вспыхнула спичка. Маленький огонек, после кромешной тьмы, показался мне настоящим ярким пламенем на мгновение ослепившем меня. Я увидела лицо Кирилла, и в его глазах была печаль. Про себя фыркнула: нашел время печалиться! И тут же, сама себе попеняла, что несправедлива к нему. Он посторонился, и я протиснулась мимо него в большую комнату, и пока спичка догорала, умудрилась успеть сесть на скамью, а не мимо нее. Протерла ладонями лицо, и пробурчала:

– Почему не разбудили? Почему одни уехали?

По звуку поняла, что Юдин уселся напротив. В отличие от меня, мебель в темноте он не сшибал. То ли уже сориентировался, где и что стоит, то ли, видел в темноте, как кошка. Кстати, ко второму варианту я склонялась больше, вспомнив подземелья, где он теперь бывал частым гостем. Точнее, даже уже и не гостем, а, как бы одним из хозяев. Усевшись, он проговорил:

– Игорь посчитал, что большая компания может привлечь ненужное внимание в поселке. И потом… Тебе был нужен отдых. Ты вымотана. Поэтому, несколько часов сна тебе совсем не помешали. А времени у нас, как я полагаю, очень мало. Радетели могут нагрянуть в любую минуту. И было бы неплохо, если мы найдем книгу до их появления. Поэтому, пока Игорь с Тимофеем ездят, мы с тобой, как только начнет светать, попробуем здесь все осмотреть. – И пояснил, наверное, полагая, что спросонья я плохо соображаю: – На предмет тайников.

Я вспомнила свой сон, и внутренне меня всю передернуло. Хорошенький отдых! Уж лучше бы я не спала вовсе, чем такие сны! Хотя… Скорее всего, я видела во сне тот самый обряд водоположения. Только, вот откуда я его могла знать? Или мои фантазии играли со мною в странные игры? Ладно, с этим потом разберусь. В общем-то, сердиться на решение мужа у меня причин не было. Рассудил он верно и вполне логично. Если у них все пойдет, как надо, то утром они должны быть уже здесь. Тяжело вздохнув от собственного мысленного «если», я спросила:

– Вы узнали у мальчика, он похоронил деда?

По паузе, которая последовала за моим вопросом, я предположила, что есть еще «сюрпризы». И, как в воду глядела (далась мне эта вода!). Я слышала, как вздохнул Кирилл, и решила его слегка поторопить.