Хотя могла не торопиться с едой — спешили лишь стрелки на часах, но не мой шаттл, а времени до начала посадки оставалось все меньше и меньше. Рождественский дух, помоги! У меня не бизнес-класс, меня за ручку через контроль не проведут!

На улицы было не лето — во всяком случае, не разрекламированное калифорнийское, но я взмокла, как в самую настоящую жару, пока бежала через терминал — самолет не автобус, пропустить нельзя: улетит! И еще большой вопрос, посадят ли на следующий. Подводить Найла никак нельзя! Он хоть и с опозданием, но должен сегодня — или можно считать уже завтра — короче, этой ночью уснуть в своей кровати! Я тоже хочу этой ночью поспать! Пока у меня только получилось посидеть с закрытыми глазами. Не уснула, потому что в самолете ногам тесно, остальному телу неудобно, ушам — шумно… Особенно невыносимо становилось тогда, когда все начинали шнырять туда-сюда, как только самолет на какое-то время выходил из состояния прыг-скок…

На реальном автопилоте я влетела в зону проверки безопасности и со всей дури плюхнула рюкзак на ленту, а потом, когда он уже уехал и меня начали подпирать сзади другие спешащие пассажиры, я окончательно запуталась в шнурках кроссовок и только через долгую минуту сообразила, что можно просто вынуть ногу, не развязывая узла. А вот про корзину не подумала, и в нее мою обувь молча поместил служащий аэропорта. Я виновато зажмурилась, а потом улыбнулась и пройдя досмотр стала искать свой чемодан в снятых кем-то заботливым корзинах, но нашла только ноутбук и кроссовки.

— Это мой! — воскликнула я, увидев в руках служащего свой несчастный рюкзак.

— Мне нужно его открыть.

Вот же чертов Дух Рождества! У меня ничего там нет. Бутылка для воды точно пустая, я хотела и не успела заполнить ее американской водой. И вообще — мой рюкзак прошел секьюрити в другом терминале… И я с ним не расставалась, если… Если дядька читал в моих огромных сонных глазах эти мысли, то смеялся про себя… Рука в перчатке полезла внутрь рюкзака и вытащила упаковку леденцов от кашля. А они-то каким местом помешали? Даже захотелось кашлянуть, чтобы пояснить назначение находки.

Но дядька ничего не спросил, просто прошелся по закрытой упаковке какой-то бумажкой, просканировал ее и вернул все на место. Правда, не извинился, а просто пожелал счастливого пути. Какой там счастливый путь! Я потеряла десять минут — если американцы будут вежливыми, они объявят зарегистрированную меня в поиск. Нога в так и не расшнурованную кроссовку не влезла, я схватила обе за шнурки и побежала к гейту в носках. Какой там час на пересадку! Мне трех не хватило! Кто бы заранее сказал, что у них в аэропорту черепахи, а не автобусы!

Увидев меня, девушка в синей униформе опустила трубку телефона и поправила шейный платок: в глазах у меня рябило, и я так и не поняла, какой цвет в нем доминировал: голубой или все же сиреневый… Она просканировала мой посадочный талон и даже не попросила показать паспорт. Наверное, мое лицо было сейчас лучше любого удостоверения личности.

В этот раз самолет был небольшим, два ряда по три кресла, и пришлось поднимать пожилую пару, чтобы пробраться к своему окну. С извинениями, конечно, но все равно мне стало жутко стыдно за свою нерасторопность. Еще и места для рюкзака не хватило. Счастье, что в нем, кроме ноутбука и пустой бутылки для воды ничего нет, а то бы я не сумела запихнуть его под кресло впереди себя. Да, народ тут явно не покупает багаж. И не говорите мне, что эти огромные чемоданы у нас над головами проходят по весу за ручную кладь…