Щек замер. Он спал вполглаза. Сердце у него тотчас же бешено забилось. Ни в лесу, ни в степи не было твари, чей голос был бы ему незнаком. Как бы ни был искусен половецкий соглядатай, а все же Щек сразу понял: это квакает человек. Он рывком сел, уставившись в камыши, мучительно вглядываясь в темноту.

Они следили за ним. Один из троих, их предводитель, уже преодолел ползком на животе от ручья по траве локтей двадцать, и от Щека его теперь отделяло всего-то с десяток шагов.

Щек вскочил. Он осторожно потряс за плечо молодого хазара, чтобы разбудить, а потом, взяв в одну руку копье, а в другую – длинный нож, осторожно пополз по направлению к камышам. Хазарский юнец хотел было двинуться за ним, но Щек нетерпеливо отмахнулся, веля тому оставаться на месте:

– Не отходи от господина Ивана! – шепнул он.

Этот шепот и прогнал сон боярина.

Иванушка увидел, как смерд ползет в камыши. Он рывком сел, быстро соображая.

– Щек, назад! – прошипел он и потянулся за мечом. Но Щек отполз уже шагов на десять, решив во что бы то ни стало довершить задуманное.

Щек даже не успел заметить половца. Ослепительно вспыхнула жгучая боль в животе, словно гигантская змея внезапно подстерегла его и нанесла смертельный удар, впившись прямо под сердце.

Он громко вскрикнул, к своему удивлению поняв, что руки его неожиданно утратили силу, а звезды непостижимым образом понеслись вниз с небес, захватив и его с собою. Потом все затопила кровь. Потом, как ни странно, ей на смену пришел бесконечный белый холод, сияющий, подобно утреннему туману.

Двое других половцев ринулись вперед, а первый, сразив Щека, бросился, точно серый волк, к Ивану и к хазарскому юноше.

Хазар ударил его мечом, однако половец с легкостью уклонился и замахнулся на Иванушку кривым клинком. Иван отбил нападение. Половец проворно стал обходить его кругом, метя по ногам.

Хазар позвал на помощь. Его голос громко разнесся по лагерю. Один из половцев обрушил на него удар, но юноше чудом удалось отвести его меч. Он снова крикнул.

И тут, как ни странно, половец замешкался.

Хазар яростно ударил его мечом, почувствовал, как клинок оцарапал противнику плечо, ударил снова. Но враг уже исчез. Заслышав шум в пробуждающемся лагере, половец и его собрат стремительно бросились назад, в камыши.

Хазар обернулся. В лунном свете он увидел боярина, сошедшегося в смертельном поединке с первым половцем. Невозможно было понять, кто одерживает верх.

«Наконец-то, – подумал он, – я всем покажу, на что способен». И, стиснув рукоять меча, кинулся на нападающего.

И тут, к его изумлению, этот половец тоже обратился в бегство, не довершив начатого.

Хазар бросился на него, схватил за рукав, а когда тот споткнулся, влетел в него всем телом, стремясь сбить с ног.

Но тотчас же понял, что кто-то обхватил его сзади, точно клещами, и сжимает медвежьей хваткой, не давая броситься в погоню за половцем.

Как ни странно, удерживал его боярин Иван.

– Я же его поймал, господин, – возопил он, – поймал! Скорее в погоню, мы их возьмем! – взмолился он.

– Что, в темноте? – Иван по-прежнему не отпускал его. – Да они тебе горло перережут. Пусть бегут. Половцев завтра поубиваешь вволю.

Юноша умолк, признавая правоту боярина Ивана. Тот медленно разжал руки.

– Какие же трусы эти половцы! – пробормотал хазар.

– Может быть, – сухо откликнулся Иванушка, поворачиваясь к лагерю. – А моего бедного Щека они все-таки убили, – печально прибавил он.

Воистину, так и было. Юноша поглядел на крепкого старого крестьянина, лежащего неподвижно в луже крови, черным пятном растекающейся по залитой лунным светом траве.