И тут мама подала голос:

– Коля, может, ты уже домой съездишь, отдохнешь, со мной дочка побудет.

– Да… и порядок надо бы навести дома, – не замедлила добавить Катя, – продуктов купить, в холодильнике твоем мышь повесилась.

– Девочки, я все сделаю, – пообещал Пермяков. – Дочь, ты же у меня… у нас на Широтной остановилась?

– Да, папа. Я, кстати, насовсем приехала в Тюмень. Уже с работой все решила, мне вышлют трудовую книжку по почте, у нас замечательный директор.

– Катенька, а как же Антон? – тихо спросила Вера Анатольевна.

– Мы решили расстаться, то есть, это я так решила, а он не был против. Я теперь свободна, как маленькая птичка и начинаю новую жизнь. Можете меня поздравить!

Говорила Катя преувеличенно весело, но родители смотрели на нее настороженно и с тревогой.

– Мам, только не переживай! Я просто поняла, что не люблю этого человека. Ты была права тогда, мы поторопились с замужеством. Зато теперь я по-настоящему взрослая, умная, самостоятельная женщина и впереди меня ожидают только хорошие встречи. Да будет так!

– Но как же… – пригладил отросшие неухоженные волосы Николай Иванович, – ведь Антон показался мне вполне приличным мужчиной, интеллигентным…

«Эх, знал бы ты, что себе этот интеллигент позволяет!»

– Я на Север точно не вернусь, попробую все документы здесь оформить, должна быть такая возможность, по почте отправлю, пусть пришлют сертификат о разводе или как эта бумага правильно называется, вы не в курсе?

Катя испытующе посмотрела на родителей.

– А у нас, доченька, все наладилось, – бодро ответил Николай Иванович. – Мы с мамой не будем расходиться, особенно сейчас, когда ей забота нужна и внимание. Мало ли чего в семье не бывает, милые бранятся, только тешатся. «Лицом к лицу лица не увидать, большое видится на расстояньи… – эти слова я только под старость по-настоящему осознал», – во взгляде, который Николай Иванович бросил на жену, теплилась небывалая доселе нежность.

Он пересел на кровать и церемонно поцеловал маленькую сухую ручку Веры Анатольевны.

– Я перед тобой, Верочка, очень виноват, но я все искуплю… кровью, если будет так нужно.