По данным ФОМ, у нас большинство опрошенных считают недопустимым уклонение от службы в армии и полагают, что женщина не имеет права прерывать беременность. Подавляющее большинство осуждают самоубийство. Вот так сюрприз! Мы осуждаем те явления, по которым занимаем в мире первые места. Одна пятая часть опрошенных считает допустимыми пьянство и проституцию, около трети – взятки и уклонение от уплаты налогов, больше 40 % – супружескую измену или сопротивление полиции. И это только на словах, а сколько на деле? 54 % не имеют ничего против эвтаназии и 70 % – за связь без брака, хотя большинство называют себя православными. Поразительно: русские знают, что хорошо и что плохо, но этим не руководствуются – они привыкли к тому, что иначе не выжить.

«У русских нет… четких границ греха и дозволенного», – говорит канадец Джон Дерби. У нас сложилась так называемая условная, двойная мораль, зависящая от ситуации. Она проявляется и в повседневных мелочах. Вот коллега на работе ворует степлер и вам же жалуется на ворье в государстве. Дама сажает ребенка по малой нужде в тамбуре, а потом возмущается, что же это молодежь устраивает туалет в лифте. Впихиваясь в вагон, пассажир негодует: чего они встали тут у дверей? Почему не проходят вперед? А потом возмущается входящими: чего они все лезут? Не понимают, что ли, что места нет, пройти некуда? Принцип очереди живет в нас издавна: ненавидеть всех, кто впереди, и презирать тех, кто сзади.

Английский писатель Джеймс Оруэлл в 1949 году создал роман-утопию «1984» с критикой тоталитарного режима. В придуманной им Океании на стенах висели лозунги «Война – это мир» и «Свобода – это рабство». По Оруэллу, «если все принимают ложь, навязанную партией, это называется «двоемыслие»: зная, не знать, верить в свою правдивость, излагая обдуманную ложь».

Жесткая государственная машина на протяжении многих лет вынуждала русских лгать и изворачиваться, приучила к двоемыслию. В советское время наши люди привыкли существовать в двух лицах, с двумя правдами: одна для всех, для общества, а другая – для дома, для себя. Советский человек, выступая на собрании, говорил с трибуны одно, а в кругу друзей – другое. Кое-кто и сегодня дома проклинает «власть жуликов и воров», но, как и прежде, вступил в правящую партию – не пренебрегать же карьерой! По телевизору нам опять говорят одно, а в жизни мы видим другое. Каждый живет в двух измерениях – в жизни, подчиненной официальным законам, и в теневой жизни по понятиям, причем вторая важнее и ее правила устойчивее. Наша раздвоенность – результат неприятия «парадных», провозглашаемых ценностей.

В гербе России одна голова орла обращена на Запад, а другая – на Восток. Как же нам жить с двумя по-разному думающими головами? В 1857 году Василий Курочкин в своем стихотворении иронизировал: «Правды нет оттого в русском мире… что мы все, господа, двуязычны, как орел наш о двух головах». Двоемыслие – черта не очень-то симпатичная. Но что такое вообще человеческий ум? Считается, что его важнейший показатель – способность приспосабливаться к изменяющимся обстоятельствам. Мы лихо овладели этим искусством и при любом режиме ухитряемся выжить. За это природа наградила нас противоречивым характером и раздвоенной головой.

У нас шутят: русская душа по площади равна пяти американским, тремстам английским и восьмистам бельгийским. Русским свойственно стремление жить с размахом. Безудержный темперамент, выход русской души за пределы дозволенной или разумной меры охарактеризовал в XIX веке А. К. Толстой: «Коль любить, так без рассудку, коль грозить, так не на шутку, коль ругнуть, так сгоряча, коль рубнуть, так уж сплеча! Коли спорить, так уж смело, коль карать, так уж за дело, коль простить, так всей душой, коли пир, так пир горой!»