Исторический анекдот – не просто часть русской культуры. Без анекдотов XVIII и XIX столетий невозможно в полной мере оценить и современность. Биографическая мелочь, этюд, выразительная деталь быта, психологическая характеристика, портрет исторической личности, представленной не в парадном мундире, а в халате, – из этих как будто незначительных и явно внелитературных форм вырос особый жанр, и вырос он в ходе противопоставления большим официальным формам.

Может быть, именно поэтому анекдот всегда выполнял и выполняет до сих пор функцию дегероизации личности или того или иного исторического события. Анекдот раздевает реальность от оков общественных условностей.

Отталкивание от внешне грандиозных и во многом искусственных построений вывело в центр и сделало полноценным и востребованным жанром острый, резкий штрих, нелепый случай, невероятное реальное происшествие – то, что позже кристаллизовалось и оформилось в анекдоте.

Точно так же и в XX веке неприятие советского официоза, потребность в дегероизации необычайно повысили художественный статус анекдота, мощно активизировали его творческий потенциал. Так, именно анекдот стал главным, определяющим материалом при оформлении художественного мира Сергея Довлатова. И именно анекдот историко-биографический, анекдот в пушкинском его понимании, и лег в основу «Соло на ундервуде» и «Соло на IBM»[6]. Эти тексты самым непосредственным образом восходят к «Table-talk» А. С. Пушкина и к «Старой записной книжке» П. А. Вяземского.

Анекдот для андерграунда оказался просто необходим. Понадобилось буквально всё: его жанровая специфика, его традиции, его склонность к обнажению, к раздеванию реальности, к решительному соскабливанию с действительности слоев внешнего формального этикета. Анекдот в эстетическом подполье легко и органично, ничуть не изменяя себе, стал обвинительным документом, убедительным свидетельством аномальности мира.

Как в XVII–XVIII веках во Франции, как в России в пушкинское время, так и теперь анекдот не просто эксплуатируется в качестве удобной формы, а является носителем историософской концепции, служит особым способом восприятия реальности.

Да, анекдот – мелочь, но мелочь крайне забавная, выразительная и чрезвычайно показательная. Он соединяет поколения, сцепляет разные эпохи, как, например, острый и яркий текст, записанный Нестором Кукольником:

«Незабвенный Мордвинов, русский Вашингтон, измученный бесполезной оппозицией, вернулся из Государственного совета недовольный и расстроенный.

– Верно, сегодня у вас опять был жаркий спор?

– Жаркий и жалкий! У нас решительно нет ничего святого. Мы удивляемся, что у нас нет предприимчивых людей, но кто же решится на какое-нибудь предприятие, когда не видит ни в чем прочного ручательства, когда знает, что не сегодня, так завтра по распоряжению правительства его законно ограбят и пустят по миру Можно принять меры противу голода, наводнения, про шву огня, моровой язвы, про шву всяких бичей земных и небесных, но противу благодетельных распоряжений правительства – решительно нельзя принять никаких мер».

Анекдот – поистине неумирающий жанр, жанр, постоянно возрождающийся из пепла, дабы не прерывалась связь времен.

В настоящем сборнике сведены вместе тексты одной только жанровой разновидности, которую можно назвать «историко-биографический анекдот». Цель такого отбора – дать читателю наряду с представлением о жанре представление о той или иной эпохе, о той или иной исторической личности. При этом мы старались отбирать такие анекдоты, которые вместе с конкретными (правда, далеко не всегда достоверными) историческими и биографическими подробностями содержат некую остроту, пуант, придающие рассказу литературную завершенность. Естественно, при размытости понятия о «смешном» в сборник попали и собственно анекдоты, и рассказы о забавных ситуациях, и bon mots (то есть своего рода «прото-тексты», из которых в процессе их распространения могли родиться жанрово чистые тексты). Весь корпус вполне условно разделен на несколько хронологических циклов, внутри которых дополнительно выделяются отделы, посвященные наиболее популярным рассказчикам или героям анекдотических историй.