Отлежавшись, он ходил по стенке, а когда окреп маленько, командир стражи дал ему старый, но еще исправный «ЗИГ-Зауэр»:

– Люби его, теперь он твой друг и защита.

Тяжесть оружия в ладони радовала, но мысли Лейса были не в тире.

«Скорей бы в гараж. Как там оно без меня?»

Пока он валялся, выпал первый снег, стаял и выпал вновь, дороги вконец раскисли, и на оставшиеся в городе тачанки ладили грязевые шины с мощными грунтозацепами. С городских стен равнины Вилда смотрелись будто огромный маскировочный халат, раскинутый вдаль до холмов Норт-Даунса – пятнистый, белый с черным и бурым. Вон строгая крепость орланов на взгорье Голгофы, а вон в низине кривая, неровная загородь вокруг резервации. Над тростниковыми и камышовыми крышами – дымки очагов, кузни и винокурни…

– Пустите в полевой дозор, – попросил он командира. – Я хорошо вожу квадроцикл.

Тот, поразмыслив, кивнул:

– Хорошо, запишу тебя в график. С пистолетом не балуй, зря по неверным не пристреливай, а то опять ремня отведаешь. Помни, магазин к твоему снарядить – два дирхама. Перчатки, боты, шлем, бинокль и прочее возьмешь в цейхгаузе.

Вот было зрелище, когда он, затянутый в кожу, с кобурой у пояса лихо подкатил к воротам резервации! Засуетились неверные, забегали – ой, ой, зачем дозорный недоросль явился? Не иначе как с приказом на работы. Или на расправу?.. Одно странно – почему у него в багажной сумке мяукает.

Бензином бы заправить квадроцикл, он больше жара дает и мощности. Можно так разворот отчудить на скорости, грязь на семь метров плеснет, всех скинхедов до ушей окатит. Да где взять этот бензин…

Тот молодняк, что прежде в повети пошучивал над ним, теперь клонил головы.

– Ты, Щербатый! – властным голосом позвал Лейс старшину, когда-то предлагавшего полтушки голубя, забитого не по закону. – Позови мне Трис, живо. Бегом!

На дневном свету девчонка оказалась даже миленькой. К Лейсу она подходила опасливо, не только согнув шею, но и отводя лицо. Должно быть, молва ходила – «Нежничала с алиеном», – и ее здесь нет-нет да шпыняли понапрасну.

– Ближе подойди.

В уме Лейс попытался представить ее с длинными пышными волосами, с прической, как у девушек в Rossii, каких показывало яйцо. И не в дрянной куртке, а в ярком платье. Даже с крестиком в ложбинке на груди, за который здесь бы голову снесли. Так даже красивей. Ну и пусть это сказка про пери, все равно здорово.

– Вот, – извлек он из сумки встрепанного, перепуганного котенка. – Обещал. Твой.

– О… – растерялась она. – Да, да! Как вас благодарить…

Он поманил ее:

– Ближе. Еще ближе. Это самец. Сама назовешь.

– Пусть будет – Лев.

Совпало случайно, но Лейса приятно кольнуло.

«Мое имя!»

– Я спрошу… – зашептал он, – но клянись не разболтать.

– I swear to God! – согревая котика под курткой на груди, поспешно выдохнула Трис на прежнем языке, каким вещали в их молельне. Лейс сделал вид, что не слышал запретного.

«Зато искренне».

– Где Коби Мазила? Где он сейчас?

– Он… ушел ставить силки для кроликов. После охоты на собак их стало много…

– Куда ушел? Рукой не показывай. Скажи.

– В сторону Голгофы, где под склоном заросли. Он… что-нибудь нарушил?

«Не больше, чем я».

– Все в порядке. Помалкивай. Ty khorosho, krasivo, – прибавил Лейс на языке яйца, сколько нашел из запомненных слов, и запустил мотор. Она еле успела недоуменно спросить: «А?.. Что-что?», а он уже рванул с места.

По отъезде алиена к Трис сбежались девчонки – всем хочется погладить котика. Заодно и выведать, о чем она шепталась с полевым дозорным.

– Он тебе свидание назначил, да?