В переговоры пришлось вмешаться брату Игоря, Святославу. Он обещал отстранить неугодных людям тиунов Ратшу и Тудора, а также назначить новых тиунов по желанию киевлян. Кроме того, князья целовали крест киевлянам, что не будут причинять им насилия. В наши дни примерно такими же мерами Янукович думал «прекратить Майдан», пообещав амнистию всем участникам беспорядков (при наличии свежеиспеченных законов о преследовании инакомыслящих). Януковичу не поверили, Майдан не саморазошелся. Святославу в 1146 году поверили. Пару месяцев Игорь просидел на киевском столе, но тиунов, как ожидали киевляне, смерти не предал, а новые были не лучше старых. Так что народ почувствовал себя обманутым, и восстание возобновилось.

Недовольные горожане пошли громить дома тиунов и мечников. Ситуацией поспешил воспользоваться внук Мономаха Изяслав Мстиславич, которого киевляне тут же поддержали, поскольку Всеволод Ольгович когда-то обещал передать киевский стол ему, а потом передумал и завещал Игорю. Изяслав пошел на Ольговичей войной и отбил Киев, а Игоря «послал в Выдубицкий монастырь, а потом, сковавши, велел посадить в переяславский Ивановский». Обретя себе желанного князя, киевляне тут же начали громить дома Ольговичей, растащили их добро и скот, а также «почистили» подвластные Ольговичам монастыри.

Все восемь лет, которые Изяслав был киевским князем, он вел войны со Святославом Ольговичем и Юрием Ростовским. А Ольговичи вели борьбу за возвращение на киевский стол заключенного в монастырь Игоря. Того насильно постригли в монахи, но князья упорно хотели его из монастыря изъять и вновь посадить в Киеве. Когда их план почти осуществился, киевляне двинулись в монастырь, где сидел несчастный князь, вытащили его оттуда и убили. Но всю свою вину переложили на вероломство князей. Летопись сохранила слова киевлян: «Не мы его убили; убили его Давыдовичи и Всеволодич, которые замыслили зло на нашего князя, хотели убить его обманом; но Бог за нашего князя и Св. София».

Распрю эту на время прекратил Юрий Ростовский, который пришел с большим войском и захватил Киев. И хотя Изяслав умолял киевлян ополчиться против своего дяди, те предпочли не воевать, а Мстиславичам сказали: «Господа наши князья! Не погубите нас до конца: отцы наши, и братья, и сыновья одни взяты в плен, другие избиты, и оружие с них снято, возьмут и нас в полон; поезжайте лучше в свою волость; вы знаете, что нам с Юрием не ужиться; где потом увидим ваши стяги, будем готовы с вами». Юрия Ростовского, более известного как Юрий Долгорукий, они боялись не напрасно.

В Киеве Юрий не удержался, зато регулярно водил на киевские земли половцев. За два года до смерти ему вновь удалось овладеть Киевом, но киевляне не чаяли, как от него избавиться. И, по одной из версий, в 1157 году его в конце концов отравили. В тот же день горожане разграбили княжеский двор, поизбивали приведенных Юрием «суздальцев», растащили их имущество. Причем ватаги восставших нападали на людей Долгорукого не только в стольном Киеве, но и по всей Киевской земле.

Однако киевские бунты все же были исключением, а не закономерностью. Киевляне восставали либо в момент смены власти, либо при возникновении угрозы для Киева. В Новгородской Руси бунты и восстания были явлением обыденным, что проистекало из самого способа управления северными городами – Новгородом, Псковом, Вяткой.

Новгород был не просто большим торговым городом, это был город, который владел огромными землями – всем северо-западом Восточно-Европейской равнины от границы с Полоцким княжеством и Польшей на западе и до бассейна Печоры на востоке; южным пределом был Торжок, а на севере владения Новгорода доходили до берегов Северного Ледовитого океана. В Новгородской земле жило множество самых разных народов – как славян, так и финно-угорских племен. В самом Новгороде, кроме того, было множество западных купцов, которые держали там свои торговые дворы. В основном – купцов немецких. Торговля с немцами была такой оживленной, что Новгород даже считали ганзейским городом.