Взгляд парня теперь был враждебным; Сергеев приподнял руки:

– Я понимаю, понимаю. – Мелькнуло из Лермонтова: «Встревожил честных контрабандистов». – Не подскажете, где здесь можно пообедать нормально?

Парень посмотрел на девушку, девушка на парня. И девушка ответила:

– Выше по трассе есть «Алтын». Он должен работать. Вроде.

Уже когда вышел на трассу, вспомнил, что не спросил, далеко ли. Может, пять кэмэ топать придется. А может, и вовсе нет никакого «Алтына» – придумали, чтоб отвязался.

Но «Алтын» появился даже раньше, чем Сергеев предполагал. Широкое двухэтажное здание, в одной половине магазин, в другой, судя по вывеске и большим тонированным окнам, ресторан. Рядом заправка… Островок жизни.

Голод уже действительно теребил желудок, но больше чем поесть хотелось цивилизации. Не домашней, с приемом пищи на кухне, а такой, городской. Почему-то принято есть в ресторанах, кафешках, столовых. Не только ведь для того, чтоб не готовить самим.

Вошел и словно бы оказался в другом измерении. Большое полутемное пространство, приятная – как и хотел – музыка, вкусный запах. Не еды, но если и освежителя, то очень похожего на аромат скромных цветов.

– Здравствуйте! – раздалось приветливое, женское со стороны барной стойки.

– Добрый день, – ответил Сергеев. – Поесть у вас можно?

– Конечно. Присаживайтесь. Официант сейчас подойдет.

Ну слава богу… Никогда не думал, что от этих слов станет так приятно. «Соскучился, Олежа, соскучился», – подтрунил над собой.

Снял куртку, повесил на крючок, уселся. Свет над его столом стал ярче.

Столы размещались вдоль стен, а центр зала был свободен. Под потолком висел большой стеклянный шар, напоминая о дискотеках восьмидесятых. Потолок поддерживали шесть квадратных колонн.

Из двери рядом со стойкой вынырнул классический официант – белый верх, черный низ, – направился к Сергееву.

Поздоровался, положил перед ним папку меню.

– Спасибо, – сказал Сергеев. – Через три минуты подойдите, я выберу. – Мысленно похвалил себя за голос: деловой и при этом вежливый, чистый.

– Да выбирать, признаться, особенно не из чего, – извиняющийся фальцетик официанта. – В плане блюд. С напитками – полный набор.

Сергеев досадливо засопел; на самом деле не очень-то досадовал, но надо было показать.

– Что, всё так грустно?

– Не совсем. Давайте я перечислю, что есть? Салат, закуски?

Сергеев открыл меню.

– Мидии в сыре, например?

– К сожалению…

– Рапан?

– Отсутствует.

– Ладно, говорите сами, чем богаты. – Возмущаться Сергеев опасался – официанты люди коварные, могут и в еду наплевать, набросать козявок из носа.

Кое-как составили комплект, правда, совсем не южный, не приморский: селедка с вареной картошкой, солянка, свиные ребрышки с рисом.

– Пить что-то желаете?

Сергеев ответил не сразу. Не то чтобы растерялся от вопроса, но выбирал, вернее, решался. И решился:

– Двести грамм водки. Вот этой.

– «Русский стандарт»? Отлично. Правда, я бы посоветовал коньяк. Местный, три звезды, очень мягкий. По цене – идентично.

– А он хороший?

– Превосходный. Соседи делают, из своего винограда… Плохого не посоветую.

«Ну да, здесь надо коньяки с винами пить, – мысленно согласился Сергеев, – даже если в ноябре». И кивнул.

– Да, – вспомнил, – хлеба еще!

– Хлебная корзинка входит в заказ.

«Корзинка…»

– Замечательно.

Сходил в туалет, помыл руки, сбрызнул лицо, с удовольствием вытерся бумажными полотенцами.

Да, пребывание в ресторане вызывало тихое ликование. Будто вернулся то ли с зоны, то ли из армии или долгой экспедиции, вахты. И вот ты король жизни. Пусть даже один в зале на сто человек.