– Зачем она вообще ухаживает за ним?!

Лэсси пожала плечами:

– Не знаю. У нее какие-то свои причины.

– Надеюсь, он скоро сдохнет, – хмыкнул Карри, но Кристен в ответ опустила глаза:

– В смерти нет ничего хорошего. За то время, что ты был в тюрьме, мы и так потеряли сначала Алисию, а потом Миранду.

– Самоубийство Миранды так и останется для меня загадкой, – покачал головой Лысый.

– Она написала предсмертную записку, – объяснила Кристен.

– И что там было?

– «Я мечтала попасть в сказку, а попала в мир, где было слишком много ненависти, и влюбилась в человека, который разрушил слишком много жизней, простите меня за это», – наизусть процитировала Кристен.

– Неужели она правда была так влюблена в Лиама? – удивился Карри.

– Как вообще можно любить этого ублюдка?! – подхватил Лысый.

– Я люблю, – тихо возразила Лэсси.

– Это естественно! Он твой брат! Но для Миранды он был никем...

Лэсси пожала плечами, и все снова замолчали.

– Уютная квартирка, – заметил Карри, когда они с Кристен добрались до съемной квартиры и остались наконец наедине.

– Мы с Лэсси вместе выбирали, а Лайнел платил и решал все вопросы с бумагами, – кивнула Кристен. Закрыв на ключ дверь, она как-то неловко остановилась на пороге. Пока Карри был в тюрьме, ей казалось, что как только он выйдет и они окажутся вдвоем, так сразу займутся сумасшедшим сексом. Но воздух не искрил электричеством, Карри увлеченно рассматривал квартиру, а сама она мялась на пороге, точно пришла вовсе не домой.

– Что с тобой такое? – Карри заметил ее смущение, но не понял, откуда оно взялось.

– Ничего, – поспешно ответила Кристен, пряча глаза.

Карри вздохнул и подошел к ней вплотную, заставляя встретиться с ним взглядом:

– Говори.

– Ты ведь... – Кристен замялась. – Ты ведь все еще любишь меня?

«Что за дурацкий вопрос?!» – хотел было возмутиться Карри, наконец сообразив, в чем дело, но не стал и вместо этого нашел в себе силы для шутки, которая должна была успокоить сердце Кристен:

– А ты что, думала, что за пять лет в мужской тюрьме я нашел себе новую любовь?

Кристен вытерла со щек невольные слезы и рассмеялась:

– Не знаю... ну... вдруг...

– Я люблю тебя, Кристен Джонсон, – сказал Карри твердо. И он любил. Безумно, больше жизни. Просто на него свалилось столько дерьма, что секс почему-то перестал играть первостепенную роль. Несколько месяцев после изнасилования он вообще думать не мог о нем – его сразу начинало тошнить. Потом любовь к Кристен и ее нежность вытащили его из этой ямы – но привкус, осадок все равно остался, и он не знал, сколько еще понадобится времени, чтобы окончательно забыть все плохое. Он больше не был тем похотливым беззаботным мальчишкой, каким был когда-то. Теперь он был взрослым мужчиной, мужем и отцом. Он нес ответственность за любимых людей...

Но тут Кристен Джонсон улыбнулась:

– Хорошо, – и через голову стянула с себя свитер. Карри вздохнул с улыбкой, мельком подумал: может быть, не такой уж он и взрослый? – и прильнул к ее губам крепким поцелуем.

6. 6 глава

Проснувшись, он долго пялился в потолок – по привычке. Все пять лет, проведенных в тюрьме, он просыпался за полчаса или за час до утренней сирены и лежал на нарах, глядя выцветшими глазами в серый потолок.

В их новой квартире полоток был не серым, а белоснежным, вместо жестких нар под ним была теплая и мягкая постель, а рядом слышалось мерное дыхание спящей Кристен. Он долго не решался повернуться к ней и заглянуть в ее лицо: вдруг все это ему просто снится? Вдруг он закроет на мгновение глаза, откроет их снова – а вокруг опять мрачный полумрак тюремной камеры, тень решетки на полу, запах потных носков, заскорузлых трусов, блевотины, спермы от ночных любителей подрочить? И снова длинный рабочий день, безвкусная еда, косые взгляды от парней Рокси, угрозы выдрать его в зад, плевки вслед, смех, презрение?