Приезжали наивные предприниматели, этакая иная разновидность Робертов, убежденные, что имеют дело со страной непуганых идиотов, где можно в момент сделать сумасшедшее состояние, – они звонили в торговое представительство при американском посольстве и, поинтересовавшись стоимостью водки «Столичная» в московских магазинах, просили прислать пару контейнеров на тысячу долларов, которые они готовы переслать по почте.

Были и первостатейные жулики со всего мира, почувствовавшие легкие деньги вкупе со слабостью правоохранительных органов и выбравшие Москву своим пристанищем.

Общение с разнообразным международным сбродом, который хлынул в Россию и смешался здесь с нашим людом схожего свойства, не могло не дать всходов.

Поясню. Влюбленные в свободу романтики попытались вырваться в Штаты и Европу или совершить алию на историческую родину, и многим это удалось. А вот люди, занимавшиеся в России кооперативным движением, не очень-то походили на этих самых трепетных интеллигентов. Конечно, были и честные фарцовщики, и сутенеры, и мелкие стукачи, но, как правило, все в одном лице, ибо без отсидки или легкого стукачества долго заниматься промыслом было не очень-то и возможно. Но по прошествии стольких лет, когда они стали уважаемыми членами нового постсоветского общества, им так не хочется вспоминать доверительные беседы с комитетчиками! И память услужливо оставляет лишь страницы героического предпринимательского прошлого.

Сейчас уже многое стало забываться, но ведь в те годы далеко не все занимались фарцовкой, и даже не все пользовались услугами этих людей. Как-то так получилось, что считавшееся постыдным тогда теперь воспринимается как ростки нынешнего успеха. В истории практически любого олигарха будут трогательные страницы воспоминаний о лихой молодости. Билетные мафии, спекуляции либо конвертация комсомольской активности в предпринимательскую – расцвет кооперативов, молодежных научно-технических центров и тому подобных структур, суть которых всегда была чуть с душком, примерно как сейчас сдача в аренду помещений, принадлежащих государству в разных его ипостасях, с ежемесячной данью директору. Все было построено на существовании дыр в советском законодательстве, и поиск таких прорех и служил основой для внезапного обогащения. Забавно посмотреть на весь спектр комсомольских деятелей, внезапно разбогатевших за счет уже осознанного расширения прорех на теле государства, – от Ходорковского до Лисовского. Не собираюсь отнимать у них предпринимательских способностей, хочу лишь отметить заниженную нравственную планку.

Я понимаю, что в советское время мы жили в обстановке двойной морали, была правда официоза и правда маминых бесед, перерастающих в кухонные посиделки с друзьями.

Ложь государства вызывала ненависть, и рупоров совковой идеологии не любили.

Каждый прошедший советскую школу может рассказать свои истории моральных разочарований.

В 1978 году из нашего класса уезжала за границу с семьей Наташка Честная. Она принесла конфет, класс устроил прощание, а через несколько дней к нам пришел кто-то из школьного руководства, и стало ясно, что отправились они не в командировку, а на ПМЖ. Что тут началось! Дети стали по собственной воле вставать и клеймить предательницу. Что меня удивляло: ведь это были нормальные мальчики и девочки, но в момент выполнения своего священного долга по разоблачению врага они скорее походили на маленьких зомби. Апофеозом стала фраза мальчика, впоследствии женившегося на иностранке: «Если бы я знал, что это конфеты врага, то я бы выплюнул их ей в лицо». Конечно, потом стало правильным стыдиться подобных взглядов, и, когда лет десять спустя Наташка приезжала в гости в перестраивающийся СССР, этот мальчик публично каялся, уже с чувством и жаром по собственной инициативе объяснял Наталье, почему он так поступил, заедая слезы раскаянья сладостями, привезенными из США. Не сомневайтесь – жизнь мальчика удалась, он занимается бизнесом в медицинской сфере. Виноват ли он в том, что случилось? Конечно, но и система советского идеологического воспитания тоже подсуропила. Ученик нашел учителя.