Катя не стала дожидаться сестру. Она передумала. Собралась и ушла. Что-то ей подсказало, что не стоит сейчас вешать на сестру еще и свою проблему. Пусть все пока останется в тайне.

Пашкин вынужден был след в след тащиться на своем «БМВ» за этим полудохлым междугородным автобусом. Конечно, он мог бы прорулить вперед и отлежаться где-нибудь в лесочке, пока автобус доползет до Семеновки. Но! А если Катерина блефует? Если она выйдет раньше? Или – позже? Если она направляется отнюдь не на побывку к теткам и не на могилку к бабуле? Да он просто уверен, что она отправилась на свидание. И не будь он Витькой Пашкиным, если даст водить себя за нос! По большому счету дело даже не в этом! От него ускользал его шанс – состояние в Америке, – и он был твердо намерен поймать этот шанс за хвост. А если шанса не будет у него, его не будет ни у кого. Пашкин улыбнулся своей складной мысли. Его всегда забавляли собственные удачные высказывания. Даже мысленные. Итак, если шанса не будет у него, то его не будет ни у кого. Об этом он позаботится.

Его предположения начинали оправдываться: автобус благополучно миновал Семеновку, а Катя не вышла! Она поехала дальше!

Пашкин почувствовал азарт погони. Ты хитра, Катенька, но мы хитрее. Все мы про тебя, цыпочка, узнаем, как ни маскируйся.

Катя вышла на перекрестке, у самого въезда в город. Пашкин отъехал на обочину и стал наблюдать, как она «голосует». Значит, ей не в город. Куда же? Его новую машину Катя не знала, поэтому Виктор мог не опасаться, что она заметит его. К тому же за тонированными стеклами он был для нее невидим. Наконец Катя договорилась с синим «жигулем», и они покатили в противоположную от города сторону, туда, куда показывал дорожный указатель с надписью «Целебные источники». Пашкин двинулся следом. Вскоре они въехали в лесную зону, и Пашкину пришлось приотстать, чтобы не вызвать подозрений. То и дело попадались указатели с названиями санаториев и туристических баз.

Место, надо сказать, для этого самое подходящее: сосны до небес, дубы, колокольчики сиреневыми мазками вдоль дороги. Выходит, Катька ездила подлечиться и завела себе хахаля на отдыхе? Какого-нибудь медбрата. Возможно, возможно…

Синий «жигуль» подъехал к воротам какого-то санатория и остановился.

Катя вышла, вытащила свои пакеты, расплатилась.

Все это Пашкин наблюдал из своего укрытия – он поставил «БМВ» под елкой, за кустами дикой малины. Отсюда ему хорошо были видны ворота, торец двухэтажного кирпичного здания, детская площадка во дворе. Катя вошла в калитку и исчезла за деревьями.

Виктор выбрался из машины и приблизился к зданию. Ему бросилась в глаза официальная табличка, где серебрянкой по черному фону было начертано: «Детский реабилитационный центр лечебно-профилакторного типа».

Что еще за новости? Что ей тут делать? Машину отпустила, значит, собирается пробыть здесь долго. Полдня? Или, может, останется ночевать? По крайней мере ему не надо торопиться. Он обошел корпус центра кругом. Территория захватывала небольшую часть леса и спускалась к реке, где тянулся вдоль берега довольно широкий песчаный пляж. Все чисто, вылизано, ухожено. Кругом среди травы бежали неширокие асфальтовые дорожки. Пашкин вскоре понял их предназначение. Он увидел, как по одной из таких дорожек катится инвалидная коляска, в которой сидит человечек лет восьми. Позади семенит медсестра. Пашкин вышел к детской площадке с противоположной от ворот стороны и остановился. Он увидел Катю. Она зачем-то переоделась в белый медицинский халат и теперь ничем не отличалась от остального обслуживающего персонала. Еще больше он был поражен, когда понял, что она собирается развешивать на веревке, протянутой позади здания, выстиранные полотенца. Она что, подрабатывает здесь? Это накануне отъезда в Америку? Пашкин напряг воображение. Или она маскируется под обслугу? Тогда возникает вопрос: зачем?