Так-так, очень интересно. А что, если именно я буду тем человеком, кому повезет? Если именно я передам полиции неуловимого Леодегранса? Пол-лимона мне вовсе не помешают!

Хотя совершенно непонятно, как это можно быть бдительным, если неизвестно, как злодей выглядит? Даже непонятно, мальчик он или девочка. А вдруг этот самый международный аферист остановился именно в нашем отеле?

Потягивая ароматный кофе, я забавлялась, прикидывая, кто из постояльцев «Шварцберга» может оказаться Леодегрансом. Официантка Агнешка? А что, если она никакая не студентка, приехавшая сюда подзаработать? В «Шварцберге» ее никто не знает.

Или дочка госпожи Фаринелли? Впрочем, это вряд ли. Оперная дива мирового уровня не станет покрывать преступницу.

А может быть, это юная спутница господина Кабанова – та, что в белой шубке?

Или младшая из сестер Вострецовых? Изумрудный браслетик на ее тощей руке явно не подделка, непонятно только, зачем везти с собой драгоценности на горнолыжный курорт и тем более надевать их к завтраку.

Я подозвала хозяина и поинтересовалась:

– Скажите, вы что-нибудь слышали об этом Леодегрансе?

Альдо отмахнулся:

– О, это просто позор для нашей полиции. Они ловят этого мошенника и все никак не могут поймать!

– Может быть, они его попросту выдумали? – предположила я, – ради повышения туристического рейтинга?

Судя по всему, наш милый хозяин был начисто лишен чувства юмора. Он всесторонне обдумал мое предположение и с серьезным видом покачал головой:

– Не думаю. Наша полиция не позволяет себе такого.

Я склонилась к Гримальди и доверительно проговорила:

– У вас наверняка есть собственное мнение относительно этого преступника. Как вы полагаете, он может скрываться в «Шварцберге»?

Добрейший хозяин оглядел пустой зал, затем так же доверительно, вполголоса произнес:

– Думаю, он ушел на лыжах через перевал в сторону Италии. Граница там охраняется куда хуже, чем у нас. К тому же в Италии легко затеряться – там сейчас столько иностранцев, беженцев и всяческих мигрантов.

– А мне кажется, Леодегранс может быть здесь, среди нас, – продолжала я розыгрыш. Дразнить человека без чувства юмора – одно удовольствие!

– Ну что вы! – успокаивающим жестом вскинул руки Альдо. – Я веду тщательную регистрацию гостей «Шварцберга». Обязательно прошу документы, заношу информацию в компьютер. Готов по первому требованию предоставить ее полиции. Мне не нужны неприятности!

– А они бывали?

– Кто? – не понял Гримальди.

– Неприятности, – тихо пояснила я. – В таком красивом месте, как «Шварцберг», уже были неприятности с законом?

Хозяин отстранился и внимательно посмотрел мне в лицо. Он не побледнел, не покраснел, ни один мускул не дрогнул на его щеке, и ни на йоту не переменилось расположение добродушных морщин. Просто что-то изменилось в глазах.

– Почему вы спрашиваете, фройляйн Охотникова?

Ох, Евгения! Ну почему, почему ты не можешь держать язык за зубами? Зачем тебе понадобилось дразнить любезного хозяина? Теперь он будет относиться к тебе недоверчиво, и ты и слова из него не вытянешь!

Честно сказать, я завела этот разговор неспроста. Хотела узнать, где Гримальди хранит информацию о постояльцах. Мне представлялась толстенная книга в потемневшем от времени переплете, а оказалось, и до «Шварцберга» докатился прогресс.

Так, нужно срочно что-то придумать, чтобы развеять неблагоприятное впечатление. Пусть Альдо считает меня любопытной и глупой туристкой, лишь бы не догадался относительно моих настоящих планов…

– Понимаете, я боюсь преступников, – проговорила я озабоченно и закончила, понизив голос почти до шепота: – Дело в том, что у меня при себе крупная сумма денег. Наличные, понимаете? Я была уверена, что у вас безопасно. И вдруг узнаю, что здесь орудует преступник международного уровня.