– Коннитива, – поздоровалась я на всякий случай на японском.

Это означало «добрый день». Но он глянул на меня равнодушно. И пригласил нас за столик на двоих недалеко от подиума. Почти все остальные места были, к нашему удивлению, заняты. Нам подали меню. Меня порадовало то, что оно было на трех языках: японском, французском и английском.

– О! Здесь есть настоящие японские блюда, – сказала я, изучая меню. – И множество соусов на основе сои.

– И знаменитое васаби? – поинтересовалась Лиза.

– Да вот же, – тихо засмеялась я, – перед тобой прибор стоит. Васаби в таких ресторанчиках обычно подается бесплатно, так же как и соль. Но смотри, это зеленый хрен, крайне острая приправа!

– Хорошо, учту! – улыбнулась она и мельком оглядела зал. – А тут довольно уютно. Надеюсь, все эти сушеные сверчки и склизкие водоросли придутся мне по вкусу.

– Глупая! – тихо рассмеялась я. – У тебя странное представление о японской кухне. Закажу-ка я тебе…, – я вновь начала изучать меню, – фирменное блюдо «Якитори». Это шашлычки из куриного мяса и морепродуктов, поджаренные на бамбуковых шпажках. Кроме этого возьмем салат из водорослей вакаме и консервированного тунца, морские гребешки под соусом тофу, а на десерт папоротниковые лепешки «Варабимоти» и мороженое из зеленого чая.

– Язык сломаешь такими названиями, – заметила Лиза. – Надеюсь, все это вкусно!

Скоро нам принесли заказ. Меня порадовало, что посуда была соответствующая: простые на вид однотонные керамические тарелки, чашки и, естественно, хаси, палочки для еды. Но также подавались обычные столовые приборы. Лиза взяла вилку и внимательно начала изучать свою тарелку. На темно-зеленом фоне керамики красиво смотрелись цветные водоросли, сложенные аккуратной кучкой с краю и коричневые ломтики тунца, выложенные по центру в виде маленькой рыбки с хвостиком из зелени.

– Н-да, – задумчиво протянула Лиза, трогая вилкой водоросли, – даже жаль разрушать такую красоту.

– Вначале нужно получить наслаждение от созерцания, а затем приступать к еде, – сказала я. – Приятного аппетита!

Я взяла хаси и подцепила листик салата.

В этот момент на подиум вышли три девушки в ярких кимоно, и я невольно замерла с поднятыми палочками. Сбоку подиума заняли место музыканты. Их было трое. Я увидела цитру кото, флейту хаяси и барабан цудзуми. Девушки поклонились, музыканты заиграли, и начался какой-то неизвестный мне танец с веерами. В руках каждой исполнительницы их было по два. Весь номер был построен на синхронных движениях рук, быстром верчении вееров на пальцах, одновременных взмахах и поворотах. Девушки мало передвигались по подиуму, в основном, оставаясь на местах. Эффектной концовкой этого стилизованного танца был переброс вееров по кругу. Казалось, что шесть больших разноцветных бабочек вспорхнули над головами девушек. Посетители ресторана дружно ахнули, когда они взлетели вверх, потом начали бурно выражать восхищение и даже хлопать в ладони, когда девушки ловко поймали веера.

«Оригинальный номер, – подумала я. – Нужно запомнить и использовать в моих постановках».

– Но ведь это не гейши, – заметила Лиза. – У них лица нормального цвета.

– Конечно, не гейши, – улыбнулась я, глядя на нее. – Это даже не японки, а просто танцовщицы с восточной внешностью. Но номер очень красив.

– Да, – согласилась она, беря шпажку с шашлычком. – А как красив вон тот парень! Он просто не спускает с тебя глаз! – добавила она.

Я повернула голову вправо и тут только заметила, что недалеко от подиума сидит художник и быстро зарисовывает танцовщиц, поставив на колени небольшой мольберт.