– Но, дорогая, – умильно прошептал он, когда она забросила свою сумку в мой номер и встала в коридоре перед ним с довольно суровым видом.

– Что?! – громко спросила Лиза, придвигаясь к нему. – Ты вздумал, гаденыш, обсуждать мои решения?! Марш к себе! И жди, когда я соизволю тебя навестить.

– Да, госпожа, – еле слышно произнес Григорий и опустил глаза.

Когда мы вошли в номер, Лиза упала на диван и расхохоталась. Я глянула на нее с улыбкой, потом подхватила свою сумку и понесла ее в спальню. Там остановилась в задумчивости. По центру располагалась большая двухместная кровать, застеленная синим в узорах покрывалом. Да и вся спальня была выдержана в синих и голубых тонах. Мой взгляд скользнул с темно-синего ковра, устилающего пол, на стены с сиреневато-голубыми обоями в крупную строгую вертикальную полоску. Потом я посмотрела на две картины, висящие над темным деревянным изголовьем. Это были эскизы двух очаровательных девушек. Вернее их головы, повернутые в профиль. Они также были выполнены в серо-голубых тонах. Но мебель и рамы на этих картинах были шоколадно-коричневыми. Я заметила на круглом столике возле огромного окна, занавешенного голубоватым тюлем, белую округлую керамическую вазочку со свежими белыми розами и невольно улыбнулась, подумав, что розы по идее должны быть голубыми.

– Лиза, – громко сказала я. – Ты с какой стороны будешь спать?

Но она не ответила. Я открыла шкаф и начала укладывать вещи.

– Лиз! Ты где? – через какое-то время вновь позвала я.

Потом в недоумении выглянула из спальни. Лизы в гостиной не было, только работал телевизор. Я посмотрела на экран. Шел какой-то боевик, судя по бегающим между машинами людям в масках и с оружием в руках. Звук был очень тихим. Я заглянула в ванную, там все было в безупречном порядке. Два белоснежных махровых халата висели на стене, ряд белых полотенец расположился на позолоченных вешалках, маленькие флакончики с шампунями, жидким мылом, тюбики с зубной пастой сияли матовыми позолоченными крышечками из хрустальной подставки.

«Наверное, Лиза пошла навестить раба», – усмехнулась я.

И зачем-то отправилась в соседний номер. Постучав и не услышав ответа, я приоткрыла дверь и заглянула. Лиза сидела в кресле, откинувшись на спинку и улыбаясь явно злорадно. Григорий стоял перед ней на коленях и медленно, едва касаясь, целовал ее ноги. Я не стала входить и вернулась в свой номер. На душе стало грустно.

Из тетради лекций Ёсико:

«Японская культура многое переняла у китайской. Две тысячи лет назад, если не намного раньше, китайские исцелители – даосы писали откровенные, ясные книги о любви и сексе. Секс, считали они, необходим для физического и умственного здоровья как мужчин, так и женщин. Придерживаясь этой философии, они обращали большое внимание на мастерство секса. Поэтому любовь и секс рассматривались как важная ветвь медицины. Его польза отнюдь не умаляет его удовольствий, как раз напротив. Существенная идея Дао-любви в том, что любовь и секс только тогда, собственно, полезны, когда приводят к полному удовлетворению. Древние тексты Дао любви подробны и откровенны.

Из диалогов императора Хуан Ди и его советницы Су Ню:

«Хуан Ди: – Ты имеешь в виду, что все эти различия в размере и форме нефритового пика совершенно не влияют на удовольствие общения?

Су Ню: – Различия в разнице и форме есть только внешняя видимость. Подлинная красота и удовольствие – от общения во внутренних чувствах. Если мужчина вступает в общение с любовью и уважением, а затем совершает соитие с подлинным чувством, то может ли небольшая разница в размере и форме неблагоприятно повлиять на процесс?