– Евгения Семеновна, я самое плохое не сказала! – перебила ее девушка, – Не приезжайте, слышите, не приезжайте! Налоговики утверждают, что наш банк связан с мафией, что вы заправляли отмыванием денег! У них есть ордер на ваш арест! Они вас ищут, требуют номер телефона!

Джейн задохнулась, словно боксер, получивший удар под дых.

– Спокойно, только спокойно, – сказала она больше себе, чем своей собеседнице, – Света, не волнуйся, я не в чем не замешана. Немедленно подключай наших адвокатов, я пришлю доверенность. О моем звонке никому не говори, меня не ищи, я с тобой сама свяжусь, как разберусь в ситуации. И еще, запомни, Богданова и Радченко полностью от всех дел отстранить, информации никакой не давать, максимально изолировать! Поговори со службой безопасности, но, умоляю, держите их подальше от банка! Поняла? Вот умница! Не боись, прорвемся!

Отключив телефон Джейн некоторое время сидела, уставившись перед собой неподвижным взором.

– Богданов и Радченко – это те, которые на мафию работают? Теперь они все валят на тебя? – с любопытством спросила Танька.

Джейн медленно кивнула.

– Что будешь делать? Поедешь домой оправдываться?

– Что я, психическая? – удивилась Джейн, – Кто меня из тюрьмы слушать станет? Нет, мне нужно местечко с хорошей связью и выходом на банковские и правительственные круги, причем такое, где меня никто не станет искать.

– Поехали со мной к тетке, в деревне под Иркутском тебя точно не станут искать.

– Не годится, – покачала головой Джейн, – У твоей тетки я разве что с механизатором Гаврилой связаться могу, так как я женщина порядочная, в связях разборчивая. Кстати, ты туда тоже не едешь, ты едешь со мной.

– С какой радости? – поинтересовалась Танька.

– Ты мне нужна как свидетель невиновности, без тебя и украденной информации мне не отмазаться, – обронила Джейн, берясь за внутренний телефон, – Сеньор Бертелли? Я уезжаю. Подайте счет и попросите кого-нибудь подняться, у меня есть поручения.

– Что я тебе нужна, это понятно, но ты мне на кой сдалась? – продолжила Танька прерванный разговор, – С чего ты взяла, что я намерена лезть в твои дела?

– Это и твои дела! – возразила Джейн, – Будем защищаться активно! Я отобьюсь от налоговой, ты избавишься от мафии!

– Не городи чушь! Ты может от налоговой и отобьешься, а вот я скорее всего героически погибну в борьбе с теневой экономикой. Как только ты вылезешь со списком банков и скажешь, что у тебя есть свидетель-программист, который этот список заполучил, тут мне и конец. Свидетели, знаешь ли, долго не живут. Лучше я последую твоему первому совету и тихо пересижу год в глуши, пусть обо мне забудут. И не смотри на меня взглядом удава, он на меня в школе не действовал, а сейчас и подавно не проймет.

– Я тебе жизнь спасла! – напомнила Джейн.

– Вот я и не хочу свести твои усилия на ноль, так по-глупому подставившись, – невозмутимо заявила Танька, упихивая ноутбук в сумку.

Повисшее в комнате мрачное молчание прервал деликатный стук в дверь. В ответ на приглашение войти на пороге материализовался сеньор Бертелли.

– Мне искренне жаль, что миледи пробыла у нас так недолго, – торжественно произнес он.

– Мне пришлось несколько изменить планы, – продолжая метать в Танькину сторону яростные взгляды, Джейн все же выдавила из себя остатки любезности для управляющего.

– Пусть миледи меня простит, если окажется, что я лезу не в свое дело… – осторожно начал итальянец, и поймав поощрительный кивок Джейн, продолжил, – Не связан ли отъезд миледи с тем молодым человеком, что сегодня утром приставал к прислуге с вопросами?