– А мне не будет с тобой скучно? – спросила Марго. Незатейливый тест, на самом-то деле, но незатейливые ответы тут не принимаются, об этом знает и анкета, и анкетируемый.

– Мир, конечно, прост, но не настолько, – отреагировал Андрей Васильевич. – Минуту назад я хотел тебя обнять, но помешала твоя сестра. А в тенистой роще сестры не будет…

– Угу, – согласилась Рита в раздумье. – Один нюанс: я честная девушка. Поэтому ты не будешь пытаться меня обнять, поцеловать и всё такое… – Она строго посмотрела на ловеласа. – Если обещаешь, я пойду с тобой в рощу.

Для мужчины «игра в обещалки» – неизбежная рутина. Это как два пальца, безусловно.

– Не вопрос, – тонко улыбнулся доктор. – Ты погоди минуту. – Он встал. – Возьму куртку, в роще может быть прохладно.

Как только врач отошёл, к сеструхе подсела Ириша. Губки бантиком, бровки домиком – от любопытства.

– Ну, Ритка, о чём болтали?

– Да так… – задумалась Маргарита. – Ты мне хоть скажи, кто такой Андрей Бутербродов? Вижу, что симпатичный и обаятельный, но… кто он по жизни?

Женщину всегда интересует твердое мужское плечо. В отличие от искусственного члена, его ещё не изобрели. А кто тебе более откровенно расскажет о моральных качествах самца, чем сестра? Ну, если только мама, но её сейчас рядом нет.

– Андрюха – первый в городе доктор по женским болезням! – торжественно изрекла сеструха. – Рекомендую его, Ритка, крайне рекомендую… Классный мужик, и член большой!

– Ты что, пробовала?! – удивленно перебила Марго.

– Я мужу не изменяю! – гордо ответила Ириша. – Посмотри на его ширинку, и сама всё поймёшь.

– Не имею привычки смотреть на мужские ноги, – усмехнулась сестра.

– Чего, чего?! – удивилась Ириша, и её осенило: – Эй, Ритка, ты что, запала на Андрюху?! Точно, запала, глазки блестят!

Очевидная правда. Есть такое понятие, его никуда не деть, с ним надо просто жить. Если правду скрыть не получается, надо смириться.

– Забавный парень, – сухо улыбнулась Маргарита.

Пока веселье в саду шло своим ходом, в пустом хозяйском кабинете, погруженном в полумрак, висела тишина. А также стояла, лежала и плавала. Вдруг дверцы книжного шкафа сами по себе распахнулись. С верхней полки на паркет вывалилась чёрная книжица, интриговавшая Бутербродова необычной иллюминацией.

– Кх-х-х… – послышалось кряхтенье.

У книжки отросли толстенькие ручки и ножки. Она отжалась на пальцах, вскочила и, подобно заядлому бегуну, припустила по комнате.

Книга миновала кабинет, быстренько одолела гостиную с круглым столом посредине и оказалась в прихожей. Как гимнаст со стажем, вскарабкалась она на полку для обуви, на которой лежал пакет с тесемочными ручками, и прислушалась.

– Стук… тук… тук… – топали по крыльцу ботинки сорок пятого размера. Распахнутая дверь явила Бутербродова. Книжка тут же скользнула в пакет и прикорнула там, тихо посапывая. Андрей Васильевич не спеша взял пакет, достал синюю ветровку. Чуть постоял, размышляя вслух:

– Даст или не даст?

Заморачиваться, впрочем, не стал. Небрежно бросил пустой пакет обратно. С сухим треском он опустился на полку, колыхнув тесемочными ручками.

– Слышь, полегче с нежной девушкой! – услышал врач истеричный женский крик. Это книжку основательно ударило о полку. Она охнула, проорала гневную фразу и испуганно зажала ротик рукой.

Андрей Васильевич повел в недоумении головой, потёр висок и ушел прочь.

Книжка выдохнула и зло сплюнула, улеглась на дне пакета, закинув ножку на ножку. Подперла толстой ручкой щёку.

– Не дала, – констатировал Андрей Васильевич, как-то поневоле произнеся это вслух.