Гору эту не обнаружили до сих пор – хотя геологи в принципе теоретически существование ее допускают. Впрочем, на Чукотке еще немало мест, где в буквальном смысле не ступала нога человека.

Вот, кстати, о чукчах. Именно они оказали русским самое яростное сопротивление. Сегодняшний читатель, я уверен, при этаком известии может и расхохотаться – для него чукчи представляют собой не более чем простодушных и безобидных детей природы, вошедших в известный цикл анекдотов.

Но это сегодня, господа мои. Лет двести пятьдесят назад я бы и врагу не посоветовал столкнуться нос к носу с этими «персонажами анекдотов». Обитавшие в тех краях, где мало кто способен выживать, прошлые чукчи были бойцами умелыми и страшными – и нанесли русским (даже в течение восемнадцатого века!) немало серьезных поражений. История – дама упрямая: реальный контроль над Чукоткой Российская империя установила только в первой трети девятнадцатого столетия. До этого, как говорится, раз на раз не приходился…

Камчатку, правда, русские уже во времена Дежнева заняли прочно. Кстати, именно оттуда, с Камчатки, происходит одна из самых курьезных казачьих челобитных. Анадырские казаки всерьез обвиняли своего десятника Ивана Рубца в том, что он во время своего дальнего морского похода «с двумя бабами всегда был в беззаконстве и в потехе». Причем развратник этакий игнорировал упреки сплоченного трудового коллектива: «и с служилыми и торговыми и с охочьими и с промышленными людьми не в совете о бабах». Коллектив ставит начальнику на вид разнузданную аморалку, а начальник, оторвавшись от народа, нагло игнорирует…

«Бабы» конечно же были местные, камчадалки – откуда в 1662 г. на Колыме русские женщины? И кошке ясно, что стучали на десятника подчиненные из чистой зависти: у них ни у кого баб нет, а у Ваньки – цельных две… Такие вот коллизии. Челобитная вроде бы осталась без последствий: ну да, только и дел у государя московского, как следить за моральным обликом камчатских казачьих десятников…

Поговорим о мифах, сопровождавших освоение Сибири.

До сих пор идет ожесточенный спор – «освоение» это или все же «завоевание»? В советские времена, ежу понятно, высочайше повелено было считать, что «освоение». Что приход русских всегда, везде нес исключительно «прогрессивный» характер, а все конфликты сводились к редким стычкам вроде тех, что изображена на знаменитой картине Сурикова.

В новейшие времена, как водится, шарахнулись из одной крайности в другую. Появились работы, где движение русских «встречь солнцу» изображается исключительно как непрерывная череда войн.

Ну а истина, как ей и водится, где-то посередине. Где «завоевание», а где и натуральнейшее «освоение». Все зависело от места и от ситуации. Поднимись подданные Кучума против русских в едином порыве, как один человек, – горсточка казаков была бы попросту сметена, да и последующие экспедиции вряд ли вернулись бы назад.

Вот вам история дворянина Василия Шульгина, краткая и печальная. Его отряд в несколько сотен человек в 1693 г. отправился к озеру Семискуль в Западной Сибири – и полег там до последнего человека. Никто не вернулся. Местные племена были настроены крайне решительно – истребить, и баста…

А вот история совершенно противоположная. В низовьях реки Томи, притока Оби, жил со своим племенем мелкий князек по имени Тоян. Едва появились русские, он обратился с просьбой о принятии его в московское подданство, не поленился самолично съездить с челобитной в Москву (для 1604 г. – странствие нешуточное). Помог русским построить в своих владениях острог (на месте которого ныне располагается город Томск), да и впоследствии сотрудничал абсолютно во всем – за что был даже освобожден от ясака.