— Я сегодня только прилетела, — отвечаю на его вопросы. — Не знаю, на сколько. Я на работу сегодня устроилась и теперь работаю помощницей Емельяна Марковича. Меня его мама устроила к нему, потому что у нее есть пл… — начинаю, но замолкаю, потому что чуть не сказала лишнего, и теперь Емельян заинтересованно смотрит на меня. — Потому что у нее есть помощница, а у Емельяна Марковича нет помощницы, — быстро исправляюсь и перевожу все внимание на Альберта, чтобы не видеть взгляд старшего сына Соболевых.

А что, если он понял, что у его мамы есть план, и я ей помогаю?

Что, если он уже все понял?!

Что, если я проболталась?

Бросаю быстрый взгляд на Емельяна. Тот слушает меня с интересом, но кажется… кажется, в этот раз пронесло.

— И теперь есть ты? — снова привлекает мое внимание к себе владелец ресторана.

— Да, — киваю. — Я, правда, не очень понимаю, что и как работает, но Емельян Маркович мне все объясняет. Я уже разобралась с кофемашиной и с компьютером. Но думаю, со временем я стану профессионалом! Я старательная, когда нужно! Думаю, справлюсь! Смогу освоить все свои обязанности.

— А до этого чем занималась? — спрашивает меня мужчина, продолжая играть с прядью.

Я забираю ее, а он вновь возвращает.

И резинки для волос нет, чтобы собрать хвост или — еще лучше — пучок.

— Жила с родителями, — отвечаю ему, ерзая на одном месте под неудобным взглядом своего босса.

Не по-доброму тот смотрит.

— Малыш, а зачем тебе работать там, где ты ничего не понимаешь? — неожиданно восклицает Альберт, придвинувшись ближе. — Малыш, а не хочешь ко мне в помощницы? Единственное, что будет входить в твои обязанности — ездить со мной по ресторанам и пробовать блюда! Оценивать работу. Ну, и записывать мои мысли после каждого ресторана, — бросает он. — Можем тебе даже нанять помощника, который будет писать за тобой…

— У тебя же есть помощница, — вмешивается Емельян в наш разговор.

— Приелась, — отвечает Альберт ему, оскалившись в улыбке. — Да и здесь… разнообразие, — поигрывает бровями.

— Она сестра Севы, — произносит Емельян вроде бы спокойно, но слова словно цедит сквозь зубы. — Уверен, что хочешь такого?

— Тем и интереснее, Емельян, — фыркает хозяин ресторана. — Разве нет? Разве на моем месте ты не захотел бы этого? И не говори, что нет. Я тебя, черта, знаю.

— Что интереснее? — подаю голос, не понимая, о чем речь. Что они вообще осуждают?

— Работать с тобой интересно, — отвечает Альберт, подарив улыбку. — Тебе же должны были достаться творческие гены твоего гениального брата. Талант, вкус должен быть. Поэтому и интересно. Увидеть, как раскрывается этот цветок в умелых руках.

— Ну да, — впервые за весь вечер улыбаюсь искренне. — У меня есть способности! Я прекрасно рисую и пою!

— А еще плавает неплохо, — шепчет Емельян, тяжело вздохнув и как-то обреченно на меня взглянув.

— Да, — подтверждаю его слова. — Я плавать научилась, наверное, раньше, чем ходить! Дыхание могу задерживать на долгое время! Я часто ныряю и достаю со дна что-нибудь интересное. На острове у меня даже есть свой старый шкаф, куда я все находки складирую, — делюсь с мужчиной, хотя не уверена, что ему это интересно.

— Как здорово! — радостно восклицает мой собеседник. — Покажешь мне? Поплаваем где-нибудь? А еще лучше — станешь моей помощницей, и поедем на Мальдивы! Там поплаваем вместе! На все глубины! Я знаешь как люблю плавать?

— Хватит, — раздается строгий голос Емельяна. Почти такой же, какой у него был сегодня офисе, когда он отчитывал меня за то, что ту девицу к нему в кабинет пустила. — Она моя помощница! Прекрати это сейчас же.