Я понимаю, что отцу непривычно. Я долгое время жила без него, а после, когда переехал сюда – жила в общежитии, за сотни километров. Что в школе, приезжая только на выходные, что в университет – очень-очень редко. 

Мы оба не до конца понимаем, как вообще жить вдвоем. Поэтому ничего удивительного, что иногда папа забывает о заботе, а в другой момент включает её в излишке.

Но Исаев не имеет права осуждать кого-то, просто основываясь на одном впечатлении. Поэтому я кусаю губу и стягиваю футболку, оставаясь в купальнике, чтобы получился равномерный загар. Падаю на живот и рассказываю всё. 

На самом деле, я жутко надеюсь, что Ник меня перебьет. Глупой шуткой, своими словами. Или просто скажет, что это какая-то фигня. Но парень молчит, внимательно слушая.

И лучше бы уже приставал, чем создавал впечатление, что ему интересно. Потому что возвращается иллюзия, что этого года не было. Мы снова лежим на гальке, слушаем шум прибоя. И говорим о разных мелочах.

Только это уже было, а потом было горько. Черт, ладно, одна ночь на пляже – мне никто ничего не обещал. Да и глупо на что-то надеятся, всего лишь прогулка.

Но то, что Ник меня не узнал… Чёрт, это как за живое. Постоянно теребит рану, не давая зажить. Я не влюбилась в него за один день, но думаю, что могла бы. И… 

Я ведь даже не уверена почему не хочу признаваться Нику о том, что мы знакомы. Марго, да. И я не хочу терять её после стольких лет дружбы. Но рыженькая меня поймёт, наверняка. Лиза, наверное, не поняла бы. Слишком категоричная и не делает первых шагов.

Но ведь есть ещё душащая обида. Что я не стала такой значимой для Исаева, как он для меня. Не осталась в памяти даже блеклым следом, ниточкой, которая бы заставила его помнить.

И признаваться в этом – жутко обидно и стыдно, да. 

– У тебя в семье всё по-другому, да? – переворачиваюсь на бок, встречаясь взглядами с парнем. – Вас же много детей.

– Тринадцать, почти. Но большинство ещё живёт с родителями. Звучит фигово, особенно когда тебе двадцать три. Предки отказались оплачивать съем квартиры. Если хотим – должны сами себя обеспечивать. И звучит как зажравшийся подросток, но терять банковскую карту не охота. Как минимум, пока не встану на ноги. 

– Мне казалось, у тебя обеспеченная семья. Раз уж ты снял яхту. 

– Да это старые братья, придурки, виноваты. Они первыми съехали, как поступили в университет. Ну и устраивали вечеринки чаще, чем ходили в университет. Если коротко – поругались с родителями, когда стоял вопрос об отчислении. И братья пошли в армию.

– И что? Помогло?

– Ага, Вадима с Максом ничего не исправит. Поэтому они психанули и подписали контракт на службу, через год, вроде, возвращаются. У них с отцом своя война – кто кого переспорит. 

– А ты?

– А я и все остальные давно понял, что в семье нужно подкупать маму, - Ник тоже переворачивается, мы так близко друг к другу. – Так что отец не приоритет. 

– Забавно. Наверное, он очень любит твою маму?

– Есть такое. А ещё он сильно облажался в прошлом, до сих пор выгребает. Исаевы мстительный народ, даже если это фамилия мужа. Ник… 

– Что? 

– Я сейчас сделаю одну глупость, а ты только не психуй, хорошо?

Не хорошо!

Но Ник не даёт ответить или времени. И очередной дурости не делает, чтобы был повод его оттолкнуть. Смотрю на его ресницы, чёрные и густые – зависть любой девушки. А после парень двигается ко мне ближе.

И прижимает к себе, накрывая мои губы своими.

Ник не давит, лишь накрывает мою шею сзади, удерживая на месте. Я могу ударить парня, оттолкнуть. В конце концов, впиться в его губу и причинить боль.