Предчувствуя скорую кончину, Андрей попросил позвать к нему священника: блаженный исповедался и причастился Святых Тайн. Спустя недолгое время Андрей сказал присутствующему при нем пономарю Иоанну: «Брат, пришло время разлучения души с телом». И вслед за этим блаженный тихо скончался. Это произошло 10 октября 1673 года. Блаженному Андрею Тотемскому было всего тридцать пять лет. Из них он последние десять лет юродствовал.

Похоронен был блаженный под колокольней Воскресенской церкви.

Память ему отмечается 10 (23) октября.

В начале XVIII века по городам России и особенно в столицах юродивые стали встречаться в таком количестве, что правительство ввело меры по ограничению их численности. Причем, заметим, среди них было относительно немало настоящих безумных Христа ради.

Резкий рост числа юродствующих вполне объясним: это стало реакцией православных низов на петровские реформы. До Петра Россия, по сути, была в значительной степени клерикальным государством. Петр сделал ее вполне светской державой. А Церковь подчинил одной из коллегий – Синоду, во главе которого стоял государственный чиновник-мирянин. Кроме того, Петр стал вмешиваться в буквально бытовую сторону веры, что верующими всегда воспринимается особенно болезненно. Он велел разобрать часовни по всей России. Петр считал, что таким образом наносит удар по раскольникам, – у них же, в отсутствие антиминсов, часовня оставалась своего рода храмом, местом соборной молитвы. А чтобы не путаться – какая там часовня раскольничья, а какая православная? – государь решил попросту порушить все. Запретил Петр также возжигать свечи и служить молебны перед иконами, установленными где-либо на улице – над вратами, например. Отменил поднятие икон. Обряд заключался в том, что какую-то особенно почитаемую икону выносили из церкви и шли с ней к кому-нибудь домой. К болящему, скажем, или к знатному имениннику. Это был один из любимейших православными людьми обрядов. Обычно проводить икону до дома болящего добровольно вызывалось множество людей. Заметим, что этот обряд впоследствии вернулся: в XIX – начале XX века по городам, особенно в Москве, часто поднимали иконы. Но каково это – принять отмену любимого, привычного обряда, праздника, по сути, смириться с этим! Понятно, православный мир не мог никак не прореагировать на эти Петровы гонения. Юродивые сделались выражателями массового народного неприятия реформ, перемен, нововведений, душевного стремления черни жить по-старому. Естественно, эти же чаяния мигом бросились эксплуатировать сотни лжеюродивых.

Историк XVIII века М. Щербатов исключительно верно писал об этом: «Допетровская Русь не исчезла вдруг, не испарилась бесследно и не преобразовалась по желанию преобразователя в европейское государство, она большею частью только ушла сама в себя, затворилась в клети и терема, погрузилась, более чем когда-либо, в закоснелый застой».

Об указе Синода 1722 года, предписывающем употреблять юродивых пожизненно «в труд», мы упоминали во вступительной главе. Подобные указы, направленные против юродивых, выходили еще неоднократно. Вот, к примеру, такое распоряжение Синода от 14 июля 1732 года: «Святейшему Правительствующему Синоду известно учинилось, что при некоторых церквах имеются люди, являющие себя якобы юродивые, которые не токмо во время Божественнаго пения приходя в Церковь Божию, между предстоящими в ней от своего юродства продираяся, чинят слышателям, во внимании чтомаго и поемаго, помешательство, наипаче же, по неблагоразумению своему, одеяся в кощунские одежды, наводят не малый смех и соблазн, от чего вместо ожидаемого от Всещедраго Бога содеянных согрешений своих прощения, вящший чрез такое, во время службы Божественныя исправление, юродствующих шатание, те в Церквах Божиих предстоящие грех себе приумножают, а Церкви Святей происходит важное поношение, того ради. Св. Синод приказал: во обретающихся в С.-Петербурге всех церквах таковых юродивых от ныне впредь отнюдь и всемерно бродить не допущать, а в кощунских одеяниях и в Церкви не впущать; а когда кто из таковых юродствующих в Церковь Божию в употребляемом по надлежащему, а не в кощунском, одеянии приходить будут, те б стояли с достодолжною тихостию и неподвижно не между народом, но в удобном уединенном месте; а буде они станут чинить каковые своеволия, и их к тому не допускать, и показывать за то им, яко юродивым от священно-церковнослужителей угрозительные способы. А ежели они от того страху никого иметь не будут, то их во время всякаго церковнаго пения из тех церквей высылать вон. Каковые же ныне юродивые при здешних церквах суть, тех сыскать в духовное правление и какими возможно способы испытывать, наипаче о том: не притворствуют ли они? И потом следовать как надлежит: чей он крестьянин, как и отколь сюда пришел, и где пристанище имеет, и отколь пищу и одежду получает, и собираемые от подателей деньги куда они отдают. Для исполнения всего вышеописанного во все епархии ко архиереем послать указы».