А вот еще любопытный факт.

Возьмем, например, исконно русское название «копейка». В. М. Потин справедливо отмечает: «Нет никакого сомнения, что название копейка связано с изображением всадника с копьем и возникло в связи с реформой 1530-х годов, когда денга-новгородка с таким изображением стала основой денежного обращения русского государства. Однако гамбургский исследователь Вильгельм Гизе пытался доказать восточно-тюркское происхождение этого названия, означающее якобы «собака». Копек – «собака» в государстве Тимура (!) насмешливо называли монету с изображением льва…

Хотя связи русского государства с народами Средней Азии нельзя оспаривать, в русском языке имеются и заимствования из тюркского, о чем упоминает В. Гизе, но переход такого названия на русскую денгу XVI века, на наш взгляд, необъясним».

Что нам рассказал здесь В. М. Потин?

Очень интересную вещь. Если сформулировать коротко и ясно, то получим, что в государстве Тимура денежная единица обращения называлась копейка. Точно так же, как и на Руси. Это отвечает нашей реконструкции, в которой Русь и Орда, и, в частности, империя Тимура, – одно и то же.

А нелепое объяснение, будто смиренные подданные правителя великой империи Тимура называли свою денежную единицу «копейку» собакой, якобы издеваясь над изображением льва, похоже на фантазию современных комментаторов, вынужденных как-то объяснять факты, не укладывающиеся в скалигеровскую теорию.

По-видимому, в Средние века «копейка», то есть монета с изображением всадника с копьем (отсюда – «копейка»), была распространена не только на территории Руси, но и на Западе. Так, например, при археологических раскопках в Женеве было найдено много монет с изображением всадника с копьем.

Как утверждает И. Г. Спасский, древнерусская денежная единица мортка была вытеснена новой – денгой – еще в XIV веке. Однако он тут же неожиданно констатирует: «Мортка представляет поразительный пример живучести термина: в окрестностях Петербурга ее знали еще в начале XVIII века!»

Н а ш а г и п о т е з а. Русские денежные единицы, относимые сегодня во времена ветхой древности, в реальности возникли сравнительно недавно.

И. Г. Спасский сообщает: «На одной стороне первых денег Московского княжества написано по-русски имя Дмитрия Донского, но на другой стороне находится татарская надпись, занявшая довольно прочное место на ранних монетах многих выпусков как в Москве с ее уделами, так и в княжествах, расположенных восточнее… Татарские надписи, зачастую бессмысленные или даже нечитаемые, на ранних русских двуязычных монетах в прошлом рассматривались как результат даннических отношений». Далее И. Г. Спасский сам опровергает теорию, согласно которой русские князья будто бы помещали татарские надписи на своих монетах вынужденно, находясь в подчинении у Орды. В частности, он указывает на то, что «даже на некоторых монетах Ивана III, чеканившихся в то время, когда о каком бы то ни было вмешательстве в русское денежное дело и речи быть не могло, встречаются татарские надписи: «это денга московская», «Ибан» (Иван)».

А. Д. Чертков пишет: «На монете Иоанна Грозного при русской надписи видим и арабскую, означающую его имя Ибан».

Итак, согласно мнению А. Д. Черткова, татарские надписи чеканились на русских деньгах не только при Иване III, но и при Иване IV, то есть в конце XVI века. Это уже никак нельзя объяснить зависимостью русского государства от Орды. Ибо владычества Орды уже давно нет. А. Д. Чертков считал, что такие деньги чеканились русскими князьями с целью обращения среди своих подданных – татар. Вполне допустимо.